Разносолов в Комплексе мало, но ради такого случая расстарались.
А при взгляде на некоторые угощения становилось ясно, что
маркитанты поделились, отблагодарив за помощь.
Мы с интересом разглядывали продукты в ярких упаковках. Да уж…
умели предки подать товар лицом. В наши времена не до
культурных изысков, это они с жиру бесились. Интересно,
может, наши потомки будут жить хоть немного лучше, чем мы
сейчас? Или человечество вымирает, как вымерли когда-то
динозавры?
Будь проклята древняя война, которая принесла нам столько
страданий!
Первый тост, как это положено, поднял отец. Он возвышался скалой
над гостями, держа выточенный из дерева кубок с массивной
ножкой.
– Друзья мои! Не все сегодня вернулись домой, пролив кровь
на поле боя. Их смерть была лёгкой и красивой. Они жили как
герои и умерли как герои, сражаясь! Господь призвал к себе
лучших из нас. Так выпьем же за упокой их душ и за то, чтобы
мы тоже достойно встретили свой последний час!
Речь отца задела во многих нужные струнки. Ещё секунду назад мы
были толпой, но после этих слов превратились в единое целое.
Люди вставали с мест, поднимали кубки и пили до дна за тех,
кого больше с нами нет.
Немного погодя всё вернулось в прежнее русло. Теперь уже пили за
победу, за то, что выжили, за тех, кто проявил себя. Тут и я
попал под раздачу, когда выкрикнули моё имя. Отец притворно
хмурился, но я видел, что он за меня рад, гордится
отпрыском.
– Сегодня ястребок Нечай, показал, что он может сражаться
не только в небе, – говорил дядька Аким. – Крошил кешайнов,
как его батька, – он лукаво подмигнул отцу. – А предводителя
в плен взял. Мой тост за Нечая! Честь и слава ему!
– Слава! – закричали с мест.
Я поднялся, чувствуя, что щёки становятся пунцовыми. Похвала
дядьки Акима была приятна, но при таком скоплении народа я
оробел.
– Ну, Нечай, скажи что-нибудь, – попросил дядька Аким.
Я низко поклонился.
– Спасибо вам, люди добрые! За слова ваши, за ласку…
Постараюсь и впредь быть достойным общины.
И, понимая, что больше ничего путного не скажу, снова сел на
лавку. Ох, непростое это испытание оказаться на виду у всех,
даже если повод в высшей степени приятный. С меня семь потов
сошло. Приятели, догадавшись о моих чувствах, пододвинули
стопку со сбитнем, я махнул её не глядя. Ничего, сегодня
можно. Скоро стемнеет, и полетов больше не предвидится.