Автопортрет. Стихотворения. 1958–2011 - страница 3

---

---

взять уткнуться тебе в колени.

Охота

     Закат жар-птицей по волнам

рассыпал перья пламени,

но постепенно полинял,

и небосвод стал правильней.

     Я жадно ждал: взметнется дичь —

по небу точек россыпь,

хотел я дробью дичь настичь,

схватить и в лодку бросить.

     И ствол меж черных камышей

косился черным козырем,

и вот отчетливой мишень

над темным стала озером.

     Я не сорвал, нажав курок,

урок естествознания,

и шлепал борт, и был гребок

куда весомей знамени.

     Валялось на корме ружье

без улетевшей дичи,

азарт лишь, схваченный живьем,

был подлинной добычей.

Гробница

     Громады Тянь-Шаня – немые симфонии,

замерли скалы – застигнуты в пляске,

реку дробят водопадов сифоны,

осипший Талас рвется в поисках ласки

на север,

на степи.

     Там воздух из видимых запахов соткан —

полынью и дымом аулов прогорк,

там тянется к солнцу слепая высотка —

последний аккорд замирающих гор.

     Давно-предавно джигит —

удал, но беден он был —

себе на беду полюбил

красавицу Джизубигит.

     Поклялся:

– Будет калым!

     А утром другого дня

в степи лишь следы коня

и дали окутал дым.

     А там за походом поход,

за годом – другой, и вот

пора удальцу назад,

хорош и уже богат —

хурджин золотыми набит.

     Довольный, гонит коня,

а утром другого дня

вести невесте:

– Обидно бытыр убит…

     Ночь тихо плетет паутину из звезд,

немой карагач к небу руки вознес,

недвижные стражи – стоят тополя,

полынно-долинно пахнет земля.

     На четкой высотке печаль бледнолица,

луны отраженье под белой гробницей,

и отзыв Таласа на вздох из-под плит:

– Джизубигит… Джизубигит…

В горах

«Мы ходим верхами…»

     Мы ходим верхами,

мы ходим низами,

находим архаров

одними глазами.

     Мы ходим с ружьем,

бутерброды жуем,

запивая кипящим

в каменьях ручьем.

     Мы желаем запоем

слушать звоны цикад

и навечно запомнить

цветущий закат.

     Раскатаем потом

этот яркий ковер

так же, как разожжем

этой ночью костер.

«С чистой музыкой сверь…»

     С чистой музыкой сверь

в звездных высях светание —

этих грифельных сфер

на глазах выцветание.

     Над пустотами свет,

просквозив, задевает

гребни гор, и хребет

за хребтом оживает.

     Но слепящий раструб

солнца в зыбкости рани —

за уступом уступ —

обнажает их грани

и не глянет туда,

где во мраке ребристом

неизбежна вода

в прыжке серебристом

«Тонехоньки рученьки —…»

     Тонехоньки рученьки —

прутики-урючинки,

из-за дувала выглядывают —

Следующая страница

---

---