Юноша помрачнел.
– Мама так тосковала без вас эти месяцы.
– Правда? – Брови Октавиана вздернулись. – Ну, передавай от меня привет и скажи, что в ближайшие дни я буду занят.
– Вы ее навестите, Цезарь?
– Если будет время! – рявкнул тот. – В первую очередь нужно разобраться с мятежниками, а потом еще угомонить Сенат!
Фиделий даже попятился.
– Да… Да, понимаю. В Сенате были разные волнения в ваше отсутствие…
Глаза Октавиана блеснули.
– Серьезно? И по какому поводу? – осведомился он с возрастающим интересом.
Молодой человек замялся. Мне даже подумалось, не сболтнул ли он лишнее.
– Ну, это насчет сражения. Мы не знали, кто победит. Ты или Антоний.
– И?
Фиделий тревожно покосился на Агриппу.
– А если бы вы с ним оба погибли? Сенаторы думали, кого назначить вместо вас. Звучало несколько имен…
Октавиан ослепительно улыбнулся.
– Например?
– Ну, разные члены патрицианских родов. Никого, кто бы обладал реальной властью.
Фиделий нервно хохотнул.
– Что ж, – сказал Октавиан, – если Сенат решил, что их имена достойны упоминания, может, эти люди и мне сослужили бы службу.
Юноша удивился.
– Ты думаешь?
– А почему нет? Так кого сочли хорошим преемником?
– Ну, самых различных людей. Даже меня называли.
Улыбка сошла с лица Октавиана.
– Разумеется, он еще так молод, – поспешил вставить Марцелл. – И не смог бы возглавить армию. И вообще, кто бы за ним пошел?
Фиделий посмотрел на него – и вдруг сообразил, во что ввязался.
– Верно… Это верно. Обо мне вспомнили только из-за отца и моего богатого наследства. Марцелл подтвердит. Я… я никогда и не желал становиться Цезарем.
– Конечно. Пойдем прогуляемся. – Октавиан приобнял юношу за плечи, незаметно для него многозначительно переглянувшись с Агриппой. – Нам надо кое-что обсудить наедине.
Фиделий обернулся на Марцелла, и тот еще раз попытался вмешаться.
– А можно он останется поиграть с нами в кости?
Октавиан одним взглядом пригвоздил племянника к месту.
– Нет.
Агриппа догнал их, и троица удалилась прочь.
Мы с братом уставились на своего спутника.
– Что теперь будет? – спросил Александр.
Марцелл отвернулся, и мне показалось, что в его глазах блеснули слезы.
– Матери сообщат: погиб, сражаясь с мятежниками.
– Значит, его убьют? – воскликнула я. – За что?
Молодой человек прижал палец к губам.
– Если два месяца назад сенаторы посчитали Фиделия достойным преемником Цезаря, что помешает им думать так же три года спустя?