Ходовая рубка была любимым местом Макинтоша на «Бриарее». Здесь
можно было немного отдохнуть металлической услужливости томми.
Несмотря на уверения машиниста-механика Мозеса, что томми отлично
справятся с обязанностями младших офицеров, этот рубеж Макинтош не
уступал и не был намерен уступать впредь. Достаточно, что весь
низший состав палубной команды был сделан из шестерёнок и пара.
А ещё имелась в ходовой огромная — во всю правую стену —
игрушка, какой позавидовал бы любой мальчишка вне зависимости от
возраста. Игрушка эта звалась навигационной системой «Бриарея» и
представляла собой механический монитор шириной двенадцать футов. В
центре монитора помещались: два хронометра; автоматические таблицы
для расчёта течений; подвижная карта Млечного Пути, на которой
отмечены были приблизительные координаты погружения и всплытия и
схематически — основные подэфирные течения (с помощью медных и
серебряных полос, пластин и просто проволоки — в зависимости от
ширины потока). Располагались они в несколько слоёв, перекрывая
друг друга, иной раз — хаотически путаясь.
Монитор соорудил Мозес, и это была самая современная и полная
схема Млечного Пути из тех, что использовались на пассажирских
пароходах.
Была.
Макинтош остановился на пороге. Равнодушно отметил запах —
приторный, неуловимо знакомый и почему-то напоминающий о Джиме
Кошки; звук — тихий, но навязчивый шёпот неисправных репродукторов
оповещения.
А потом уже осознал, что видят его глаза.
Напротив двери, опираясь на перекошенный штурвал, стоял в
нелепой позе Фарнсворт — навигатор и третий помощник. Стеклянный
взгляд его был полон недоумения и обиды, а грудная клетка пробита.
Возле расколотого машинного телеграфа скорчился Джон
Броуди.
Капитан в два шага оказался рядом, проверил пульс — мертвы.
Тогда только огляделся.
Рубка была разорена. Усыпана осколками стёкол и обломками
мебели. Из навигационного монитора торчали хаотически погнутые
медные пластины, изображавшие потоки, — точно в карту Млечного Пути
швырнули чем-то тяжёлым. Сохранившаяся часть навигационной системы
показывала неверный, безумный курс, и табличка с описанием пункта
назначения была пуста.
Под картой, нелепо разбросав руки, лежал Том Бёрк, на лице
которого написано было лёгкое удивление. Похоже, испугаться он так
и не успел.