Налив в чашку чая, мальчик растерянно застыл, вытирая рукавом
глаза и нос. Пришелец хохотнул и встал, держа на руках безвольно
висящую Степаниду.
– Нет! – только и сумел крикнуть Данька тоненьким голоском и
рвануться к мужчине, как тот вновь нахмурился, и мальчонка разом
лишился голоса и возможности двигаться. Застыв на месте, Даня с
разъятым тревогой за сестру сердцем наблюдал, как черт
поворачивается и идет к красному углу. К красному углу? К иконам?
Удивление и непонимание постепенно вытесняло у мальчонки страх.
Пришелец тем временем уложил Степаниду на лавку, заботливо поправил
задравшийся сарафан и направился обратно, весело
улыбаясь.
Данька вновь запаниковал, мужчина же просто подсел поближе к
самовару и поманил мальчонку и хмыкнул:
– Наливай уж и себе чаю, суженый-ряженый.
В тот же миг почуял Даня, как отпустило его колдовство злое, и
еще раз всхлипнул. Глянув на сестру – живая вроде, вона, грудь
вздымается, подошел к черту, отвернул аккуратно краник-»петушок» у
самовара, чашку свою наполняя, да и присел на скамью.
– Давай знакомиться, – продолжая посмеиваться, предложил черт.
– Тебя как зовут?
– Данька, – чуть слышно прошептал мальчонка. Мыслей в голове не
родилося, окромя одной: «Что же такое творится, божечки…».
– Отлично, – зажмурился пришелец зеркальный, что твой кот, и
отхлебнул чаю ароматного. – Меня зовут Азель. Давай, Даня, я тебе
объясню, что происходит.
Замер мальчонка в нерешительности и глянул на черта. Тот почти
растворялся во тьме комнаты – вся одежда была черная, только яркими
пятнами выделялись воротник да обшлага, обшитые песцовыми шкурками.
Данька невольно подумал, что выглядит это очень богато. А вон те
блестки – неужели камушки драгоценные? Они с мальчишками несколько
раз находили в отвалах блестяшки, те оказывались не такими уж и
дорогими, но все-таки прибыток семье был от них. А у этого дядьки
камушки поболе да подороже будут. Явно подороже. Только не
по-русски пришелец выглядит как-то – волос черный, кожа смуглая, да
и нос такой, с горбинкой, но тонкий. А вот губы нормальные, хоть и
яркие. Да и весь незнакомец казался тонким чересчур. Вот явно
барин, только заграничный, если бы не из зеркала появился. А так –
точно черт. Зато, подумалоь внезапно Даньке, теперь понятно, как
черти выглядят.