Я был очень доволен собой и началом рейда, ну, как,
и передок прошли по-тихому, и я не отстал, не потерялся в темноте,
хотя ни хрена не видел. Самая проблемная часть завершена, и уж
теперь-то всяко будет легче, как рассветет, все козыри окажутся у
меня на руках. Правда, предстояло еще не менее сложное возвращение,
но беспокоиться о нем было рано, до него в прямом смысле следовало
еще дожить.
— Лапушкин, отползаем! — Толчок в бок оборвал мои
сладкие сны, а громкий шепот предложил дальнейшее
действие.
Я сел, спросонья тараща глаза, но Завирухин зашипел
и сильной рукой пригнул мою голову к земле. В предрассветных
сумерках лес, который мы облюбовали для ночлега, трещал под сотнями
сапог и гудел от лая немецких глоток. Пока, впрочем, с одной только
стороны, и Завирухин знаками настоятельно рекомендовал мне
двигаться в противоположную. Самих немцев за густыми зарослями
видно не было, но я счел за благо не нервировать компаньонов, и
аккуратно и тихо, на локтях и четвереньках направился за ними.
Слегка заглубившись, мы приостановились и замерли, Завирухин с
Сивцевым крутя головами и прислушиваясь, а я осматривая
окрестности, благо мне для этого озираться не приходилось. Прямой
опасности не обнаружилось, гоношившиеся неподалеку немцы явно не
подозревали о близком с нами соседстве, просто какая-то хозчасть
занималась своими делами, решив заготовить тонкие жерди для
житейских нужд.
А вот общий настрой окружающей германской военщины
мне сильно не понравился, кругом наблюдалась нездоровая движуха.
Куда ни глянь, зловредные туземцы копошились возле орудий,
запрягали лошадей, заводили тягачи и машины, складывали палатки и
устремлялись к полевым кухням. Не слишком ли рано поднялись сегодня
наши недруги? Оно, с одной стороны, светает в августе позже чем,
скажем, в июле, и дело сейчас, должно быть, уже близко к семи. Но
все равно, дружное шевеление немцев в такую рань добра не сулило и
мне очень не нравилось.
— Туда! — Определился, наконец, с направлением
Завирухин. — Выйдем на край леса, с опушки расположение пехотного
полка должно проглядываться. Там и посидим, понаблюдаем.
Для меня в этой экспедиции главное, не нарваться на
неприятности, поэтому против плана Завирухина возражений нет. Пока
обходим хозяйственников, продираясь к опушке, немецкие пушкари
начинают концерт по заявкам своего командования. И хоть тишины на
фронте не бывает почти никогда, интенсивность артобстрела прямо
говорит о серьезности их намерений. Мы понимающе переглядываемся, и
идем дальше. А достигнув края леса, видим, как по грунтовке
неподалеку, направляясь на исходную для атаки, проходит пехота
полка, наличие которого мы должны были подтвердить, или
опровергнуть, и наблюдение за которым мы должны были вести.
Переглянувшись и не говоря ни слова, мы попятились назад в
дебри.