Эти соображения так меня напрягли, что я некоторое
время сомневался в своем решении. Однако мысли мои крутились уже
возле пушек, я в красках представлял себе громящие врага мощные
орудия грозных батарей, и эти батальные полотна постепенно
полностью заслонили собой мелочные опасения предстоящей
легализации. Ерунда, авось да небось как-нибудь обойдется, решил я
с чисто русской беспечностью.
— Двинем назад помалу? — Предложил Сивцев. —
Подтянемся ближе к своим, а то потом долго догонять
придется.
— Надо, пожалуй. — Согласился Завирухин.
Такой оборот дел меня устраивал не совсем, я
надеялся, что мы будем отлеживаться до вечера прямо здесь. Чем
ближе к линии фронта, тем плотнее немцы, тем меньше свободных
направлений, и вполне может случиться так, что фашисты просто
выдавят меня вместе с разведчиками на ту сторону. Поэтому отпасть
надо сейчас, а потом уже самому выбрать место и время перехода. И
проблем с этим возникнуть не должно, подлесок густой, отстал
немного, рванул в сторону и пропал.
Так я и сделал. Идя сзади, приостановился, и когда
за спинами впереди идущих парней сомкнулись зеленые ветки, дернул
вбок, быстро увеличивая дистанцию между нами, и постоянно следя за
моими недавними товарищами. Те некоторое время не замечали потери
бойца, но вскоре остановились, немного подождали, переговариваясь,
а затем осторожно, но быстро двинули назад. Вот зараза, игры в
прятки с ними не входили в мои планы. Вряд ли они могли подумать,
что меня захватили немцы, это не тот случай, когда подлые
диверсанты умыкают зазевавшегося замыкающего из походной колонны.
Если бы нас было больше, рота, или на крайний случай, взвод, тогда
да, но чтобы взять пленного из трех идущих, лишних проще
перестрелять. Нет, конечно, головастые разведчики сообразили, что
потерялся я по собственной инициативе, и пошли они за мной, чтобы
наказать дезертира. Особая хреновость этого в том, что заметив меня
издалека, парни вполне могут открыть огонь на поражение, а отвечать
им я ни в коем случае не собирался.
И это при том, что хотя здесь, севернее Киева,
лесов было гораздо больше, чем до передислокации, но были они все
же не так велики, перемежаясь открытыми пространствами, лесными
дорогами, по которым сейчас в изобилии двигались немецкие тыловики,
да и сами леса были не одинаково густы. Поэтому пространство для
маневра у меня было ограниченно, и при упорном преследовании бравые
разведчики вполне могли меня и затравить.