Усевшись под толстой осиной, Завирухин, подавая нам
пример, вынул из вещмешка банку тушенки и булку хлеба.
— Это мы завтракать сюда приперлись, так
получается? — Невесело подвел он итоги нелепого рейда.
Я смущенно промолчал, разглядывая ложку, сам я
никакого сожаления от пребывания здесь не испытывал. Ясно, что
вероятном прорыве обороны остатки разведвзвода Ухова займут место в
окопах, и оказаться вместе с ними мне не хотелось никак. При этом
трусом я себя не чувствовал, но смотреть в глаза товарищам по
разведке мне было просто стыдно.
Канонада меж тем не умолкала, но теперь в нее
вплелся треск пулеметных очередей и винтовочных выстрелов. Мои
разведчики видеть этого не могли, но немцы, не прекращая обстрела,
на самом деле перенесли его вглубь нашей обороны, и сейчас густые
цепи в мышастых мундирах поднялись в атаку. Я с некоторым
облегчением заметил, что наши бойцы почти сразу бросили окопы и
начали отходить. Если б они там сейчас начали геройствовать, я
почувствовал бы себя полным моральным уродом, ну а так, не мы
такие, жизнь такая.
Вообще же, дело надо делать, а не сидеть здесь в
интеллигентских философствованиях. И от разведчиков этих пора
отваливаться, поиграл в их песочнице, хватит. Несерьезно все это,
детский сад, честное слово. Вот пушки, это совсем другое, к
пушкарям прибиться и с ними дружить. И сделать это будет нетрудно,
фронт растрепали, переходи его где хочешь, выйти в расположение
батареи, и все дела. Даже если на первых порах поставят снаряды
кантовать, ничего страшного, пробьюсь.
Я оценивающе взглянул на Завирухина, зарывающего
тару от завтрака с немецких любопытных глаз долой. Можно было бы и
помочь ребятам вернуться назад, но эти парни самостоятельные, в
немецком тылу чувствуют себя как дома, за ручку их водить не надо,
не пропадут и без меня. Но расстаться с ними надо по-хорошему,
аккуратно, как бы они, заподозрив меня в дезертирстве, в спину не
пошалили. Ну да ничего, день длинный, удобный случай
представится.
Хреново то, что красноармейская книжка осталась у
лейтенанта, перед выходом пришлось ее сдать. И опять я без
документов, и снова мне встречаться на новом месте с особистами.
Это мне с Ощепковым повезло, мужик допрашивал меня чисто формально,
без души. А тут раз на раз не приходится, нарвусь на ревностного
служаку, дело может кончиться фатально.