Сейчас я сидел и думал: «Ну почему все вы не можете понять — мне
совершенно не нужен ваш четырежды проклятый трон, абсолютно не
нужен. Мне нужна эта женщина, женщина, при одной мысли о которой я
начинаю чувствовать себя так, что это невозможно описать никакими
словами. Нет еще таких слов, никто их не придумал, ни в моем мире,
ни в этом. И все, что я хочу, так это видеть ее рядом с собой,
прикасаться к ней и вдыхать аромат ее тела. Аромат тела моей
женщины».
Однажды, уже после свадьбы, был у нас с Янианной этот разговор о
престолонаследии. Не помню, с чего он начался, но вскоре речь зашла
и об этом. Яна рассказала, что знатные роды, ее поддерживающие,
тоже выдвинули это условие. Тогда я в шутку заявил ей, что жена мне
досталась бесприданница.
Вероятно, улыбка, появившаяся на моем лице при этих
воспоминаниях, никак не вязалась с моим теперешним положением,
потому что выражение лица Готома резко изменилось. Теперь его
взгляд напоминал взгляд ядовитой змеи, приготовившейся к броску. Не
знаю, почему я подумал именно так, ведь никогда раньше никакие
гадюки с кобрами на меня не бросались.
Готом встал, взял лежавший перед ним на столе револьвер и
несколько раз нажал на спуск. Револьвер был моим собственным, еще
бы я его не узнал. Вон, на рукояти мой герб, вставшая на дыбы
черная лошадка — слишком уж много внимания уделяют в эти времена
всяким подобным мелочам. Конечно, выстрелов не прозвучало,
оставайся в револьвере патроны, вряд ли бы я сейчас разговаривал с
ним, думаю, мне все же удалось бы вырваться. А запас патронов
находится в седельной сумке Ворона. Его они поймать не сумели, не
дался Ворон, я сам слышал разговор, когда меня вели в королевский
шатер.
Ан нет, там же, на столе, затерявшись в тени серебряной вазы с
фруктами, стояли на донышке несколько патронов. Очевидно,
трофейные, не у одного меня был револьвер, а калибр у них у всех
идентичен.
«Предложить Готому сыграть в рулетку? — мелькнула в голове
мысль. — А что, кто проиграл — тот и проиграл, все по-честному. Да
только вряд ли он согласится».
Король Трабона меж тем щелкнул еще пару раз револьвером, после
чего довольно небрежно швырнул его на стол. Я даже поморщился:
«Ведь ты солдат, Готом, нельзя же так с оружием обращаться, даже
королям нельзя».
— Вчера в ставке погибло несколько человек. — Король оперся
руками на стол, пристально глядя мне в глаза. И сейчас его взгляд
уже не выглядел змеиным, потому что где-то в глубине глаз пряталась
боль. — И среди них был Гий Лассер.