далекой Франции.
Нет, Морнею здесь, конечно, сочувствовали, однако
Англии хватало собственных горестей.
Мрачное настроение
Морнея усугублялось еще и тем,
что Елизавета Английская не спешила его принять.
Филипп дю Плесси, несмотря на его неофициальный статус и
потрепанный вид, был все же слишком
важной фигурой, чтобы его встреча с королевой прошла незамеченной
для французского посла. Британский двор не был готов к открытой
конфронтации с Лувром и нерешительно выжидал. А деньги, которые
удалось ему занять в Нераке под бешеные
проценты, таяли на глазах,
и поездка в Лондон казалась все
более бессмысленной.
Впрочем, встречи с государственным
секретарем королевы сэром Фрэнсисом Уолсингэмом
Морнею добиться все же удалось. Тот
внимательно выслушал его и задал вопрос, которого Филипп более
всего опасался.
– Если адмирал Колиньи
погиб, то кого же вы все-таки представляете, господин
дю Плесси? – поинтересовался министр, разглядывая уже никому не
нужное письмо Колиньи. В голосе его явственно
слышалась снисходительность.
– Поймите меня правильно, – продолжал
Уолсингэм, не дослушав заготовленный ответ
Морнея, – ее величество
искренне соболезнует вашему горю, и я со
своей стороны приложу все усилия, чтобы убедить
ее принять вас, как частное лицо, но не ждите многого
от этой встречи. Боюсь, в нынешних обстоятельствах мы не сможем вам
помочь. Извините.
– Мы не просим помощи, – ответил
Морней, с трудом удерживаясь от резкости.
– Очень скоро пройдет первое
потрясение, и французские гугеноты вновь
станут силой. Силой, способной
противостоять испанскому влиянию. Неужели
Британии не нужен такой союзник на материке?
– Простите, друг
мой, я вовсе не хотел вас обидеть, – мягко отозвался Уолсингэм, – и
искренне надеюсь, что вы правы. А
пока... Скажите, получаете ли вы доходы от
своих земель во Франции? – с этими
словами он перешел на французский
язык, давая понять, что протокольная часть завершена, взгляд
его скользнул по тщательно залатанной парадной одежде
Филиппа. В том хаосе, который царил сейчас во
французском королевстве, нечего было и надеяться добраться до денег
из Плесси. Ходили слухи о полной конфискации имущества
дворян-гугенотов, и финансовое положение
Морнея с каждым днем все более
удручало.
– Благодарю за беспокойство, господин
министр, я ни в