– Вы не представляете, герцог, какого
кабана мы затравили…– с трудом произнес король, обращаясь к Гизу. –
Кстати, почему вас там не было? Ах да, я же вас не пригласил…
Бросив на Гиза благодарный взгляд и
извинившись, Генрих постарался побыстрее исчезнуть из поля зрения
Карла.
«А он не так уж плох, наш Гиз», –
подумал Генрих. – «Во всяком случае, и от него бывает польза».
Генрих огляделся по сторонам в
поисках своих. Возле окна он заметил Антуана де Гаро, беседовавшего
с Филиппом дю Плесси-Морнеем, одним из приближенных адмирала
Колиньи.
– Мы тут обсуждаем придворные
порядки, сир, – пояснил Антуан, когда Генрих к ним приблизился. –
Вот господин дю Плесси говорит, будто бы при дворе английских
королей есть такая должность – называется «хранитель королевского
стула». Это тот, кто подтирает зад его величеству. Весьма почтенное
занятие, ибо лишь самые достойные могут прикасаться к священной
особе короля.
– Вы предлагаете завести такую и при
наваррском дворе, господин дю Плесси? – спросил Генрих.
– Боюсь, Наварра слишком мала для
этого, мой государь, – ответил Морней. – Если дворяне будут заняты
на подобных должностях, некому станет воевать.
– А ты что, хотел бы стать хранителем
стула? Я и не знал, что ты, оказывается, карьерист, – заметил
Генрих, обращаясь к Антуану.
– Ну что вы, сир. Это привилегия
высшей знати, я для эдакой службы не достаточно родовит.
Генрих рассмеялся и хлопнул его по
плечу.
– Уговорил, оставим ее для герцога де
Гиза.
В окружении своих дам, блистающих
нарядами и украшениями, в зал вошла принцесса Маргарита. Милостиво
кивая придворным, она прошествовала к отведенному для нее креслу. В
платье из розового шелка, расшитого мелкими жемчужинами, она
казалась невероятно свежей и юной в этой душной зале. Генрих поймал
себя на том, что не может оторвать от нее глаз.
«Просто ты еще не видел мадам
Маргариту», – вспомнил Генрих слова Катрин.
– А ведь нам невероятно повезло с
будущей королевой, сир, – сказал Гаро, перехватив взгляд Генриха.
Тот улыбнулся.
– Так подойдите к ней, ведь вы жених,
– подтолкнул его приятель.
Генрих покачал головой. Он видел, что
она заговорила с каким-то красивым молодым дворянином, и не хотел
мешать. Он понимал, что нет вернее способа вызвать к себе
отвращение, чем злоупотребить своими жениховскими правами.