Резерв потихоньку восстанавливался: вернулись лёгкость в
движениях и острота зрения, тело полнилось живительными соками.
Былые тревоги казались несуразными: излечился же! В одной книжке
говорилось про рискованный способ увеличивать мощность дара: всегда
работать на пределе возможностей, доходить до опасной грани, чуть
раздвигать свои горизонты. Может, попробовать ещё? Стать
по-настоящему великим?
Микаш усмехнулся своему тщеславию. Если бы ещё эти способности
кому-нибудь были нужны! А так… вот уйдёт он после этой поездки,
оставит коня и меч. А без них уже как без рук и без ног – калека.
Что он умеет, кроме как демонов по долам и весям гонять? Да и
решали за него всю жизнь другие: мать, потом лорд Тедеску. Микаш
прибился бы к селу победнее, вспомнил ремесло пахаря, да только
люди его дар не хуже демонов чуяли и чурались.
Восемь лет назад Микаш узнал, что ему нет места среди людей. Был
такой же весенний день.
1518 г. от заселения Мунгарда, село Остенки, Заречье,
Веломовия
Пахло грозой. Он шёл с поля, где корчевал пни вместе
со взрослыми мужиками. Свой участок Микаш давно очистил, но
соседский мальчишка сильно повредил спину, и его отец, Грацек,
попросил подсобить, чтобы управиться засветло. Такое от него
исходило отчаяние, что Микаш не смог отказать. Теперь возвращался в
ночи, потный и чумазый, как маленький демон-трубочист.
Поясница ныла, ноги не сгибались, в голове шумело от усталости,
а ведь он хотел ещё в ночное идти табун выпасать. Коневоды всегда
хорошо платили: сеном, овсом и даже овечьей шерстью. Мать ткала из
неё пряжу и продавала, чтобы хоть как-то сводить концы с концами.
Заругает!
На лицо упала крупная капля.
У самого края села показалась маленькая покосившаяся мазанка с
худой соломенной крышей. На крыльце стояло корыто с дождевой водой.
Микаш умылся и виновато заглянул в дом. Внутри в ожидании грозы
повсюду стояли горшки и миски.
– Где тебя демоны носили?
Мать помешивала кипевший в котле на печи суп. Она была крупной и
костистой, как Микаш, только волосы густые и тёмные, побитые
сединой, заплетены в толстенную косу. Глаза зелёные, как глубокие
омуты, не заметишь, как утонешь. В селе говорили, что в молодости
она слыла первой красавицей, была статной и яркой, только тяжкий
труд и невзгоды состарили её раньше времени. Но она не жаловалась и
злой не была вовсе! Просто когда сын задерживался, ей казалось, что
он не вернётся. Сколько бы Микаш ни уверял её, что никуда бежать не
собирается, её страх изжить не удавалось.