— Напечатают – обязательно куплю, — заверила бойкая
дама.
На станции «Белинская» в Каменке к нам подсел четвертый
пассажир. Хмурого вида дядька молча забрался на свою верхнюю полку
и отвернулся к стене. Кстати, всегда удивлялся, почему в Каменке
станция называется «Белинская», ведь город Белинский (по-старому
Чембар) – центр соседнего района.
Мы еще немного тихо посидели, после чего Вера Николаевна
приказным тоном объявила отбой. Перед сном я сбегал в туалет в
конец вагона, после чего с чистой совестью и столь же чистым
мочевым пузырем забрался на свою полку. Перед отходом ко сну
проверил содержимое сумки, убедился, что деньги, рукописи и «ридер»
на месте, пристроил ее в углу, прижав подушкой, и вскоре провалился
в сон.
Москва встретила нас солнечной погодой. Вера Николаевна с
супругом сердечно со мной попрощались, отправившись с Казанского
вокзала по своим делам, а я спустился в метрополитен. От
«Комсомольской-кольцевой» проехал две остановки до
«Новослободской», поднялся наверх, и через десять минут пешего хода
был на Сущевской, возле парадного крыльца издательства «Молодая
гвардия».
Накануне отъезда из Пензы я потратил почти пятнадцать рублей на
междугородные переговоры, узнавая в справочных телефоны
издательств, и донимая ответственных литературных сотрудников.
Первым делом отзвонился в «Художественную литературу», но там меня
огорошили известием, что издают только зарубежных и
русско-советских классиков. Так что шансов пристроит хотя бы одно
из двух произведений у меня практически ноль. На прощание
посоветовали попробовать удачи в издательстве «Молодая гвардия». Те
печатают и молодых прозаиков-поэтов, к тому же в их ведении
находится несколько журналов. Так же порекомендовали заглянуть в
журнал «Юность», там вроде бы приветствуются молодые авторы. Не в
смысле возраста, а в смысле известности, хотя и в свои 35 лет я в
любом случае, наверное, считался бы молодым автором.
Таким образом, я дозвонился и в «Молодую гвардию», и в «Юность».
В обеих редакциях предложили привезти рукописи, но ничего не
обещали. Но почему-то я был уверен, что произведения Пикуля и
Астафьева по-любому их заинтересуют.
В «Молодой гвардии» меня препроводили к завлиту — подтянутому,
слегка седоватому Иннокентию Сергеевичу Блохину. Тот резво встал
из-за стола, протянул мне руку, предложил садиться.
Поинтересовался, что за вещи я им привез, заодно попросил
рассказать вкратце о Пензе, чем живет провинциальный город, тут же
вспомнив какую-то ничего не значащую историю, связанную с моим
городом.