– Молчи, выродок! Власть твоя не от
Богини Хольги, а от ее лживого мужа Сашия, недаром Владыкой
Бездорожья именуемого! И как Хольга, проведав о бессчетных
злодеяниях супруга, изгнала мерзавца из своего чертога, так и
вам следует гнать поганого видуна за порог, а следы его
посыпать толченой горчицей!
В следующую минуту за порогом
оказался сам молец.
– Простите, господин, –
криво ухмыльнулся голова, на всякий случай подпирая запертую дверь
спиной. – Он того, блаженный чуток… из жалости держим…
Гость снисходительно кивнул. Чего там
извиняться, и так все ясно: покуда не припечет по‑настоящему, и
молец хорош.
– Ну что, поворачиваем?
– Да‑да, вот только денежку
соберу! Ирона, кликни‑ка Сурка к окошку!
«Блаженный» меж тем отступаться не
желал.
– Люди, не поддавайтесь искусу
разовой выгоды! – голосил он, барабаня по двери
ладонями. – Видун вытащит алмаз из подножия горы, но вслед за
ним на наши головы сойдет лавина! Откуда мы знаем, куда приведет
новая тропа? Вдруг на ней нас ждет уже не засуха, а наводнение,
мор, пожар, саврянская тля?
– Хоть бы он мне крысу не
попортил, – вслух подумал путник и так недобро глянул на
дверь, что двое дюжих парней скорей кинулись во двор зажимать
крикуну рот и оттаскивать подальше. Вежливенько, конечно, без
вредительства. Путник, он уедет. А с мольцом в мире жить надобно. И
самому мольцу, думается, в гробовую клеть еще не хочется –
Богиня‑то только души защищать горазда, с телами у нее хуже
выходит.
Вопли мольца затихли. Путник встал,
сладко потянулся, подвигал плечами.
– Спасибо за хлеб‑соль, хозяева.
Да и котлетки хороши были. Я тоже, пожалуй, выйду, подожду вас у
плетня.
Без гостя дело пошло живее. Теперь
уже и вслух поспорить можно, и скопом жадину – застыдить. Некоторые
побежали за деньгами, другие принялись клянчить в долг у того же
лавочника или головы. Блестящая кучка на столе быстро росла.
Нетопырь развернул уши и плавно
перетек из лежачего положения в сидячее. Протянул к хозяину
короткую умную морду, беззвучно вякнул.
– Соскучилась, моя хорошая?
Путник начал крупно ломать и
скармливать зверюге беззастенчиво прихваченные со стола полковриги.
Нетопыриха ела с удовольствием, хоть и без жадности: весчане
расстарались, насыпали яблочек вперемешку со свеклой, даже молока в
ушат налили.
Путник отряхнул ладони и наконец
обратил внимание на второго «помощника»: