«Черта с два, вот только дверь за
вами закроется — драпану отсюда без оглядки, к гусю и Федьке!»
Дверь закрылась. Я мрачно плюхнулась
в освободившееся кресло. Подумала и тоже вытянула ноги.
♂
— Ты что себе позволяешь,
а?!
Наверное, Серафим Петрович искренне
полагал, что выглядит сейчас... ну, почти страшно. Внушительно.
Будь на его месте чич с автоматом, я
б, может, и подумал — пугаться мне или нет. А так...
Вдобавок зверски хотелось спать.
— Позволяю?! — нарочито тупо
переспросил я. — Где?!
— Не где, а что!
Я икнул.
— Умывальник у вас где?
В ответе я почти не сомневался, бил
наверняка. Вряд ли искусно закамуфлированная под стену дверь справа
от шкафа вела в хранилище секретных документов или подпольный
игорный притон. Особенно с учетом поступившей из достоверных — от
тетки! — источников развединформации о наличии у Серафим Петровича
неладов с кишечником.
Впрочем, ответ ответом, но пока что
и вопрос застал моего будущего шефа врасплох.
— Умывальник… — озадаченно повторил
он. — А-а... зачем тебе?
В последний момент я сумел поймать
за хвост уже готовую слететь с языка фразу: «А чтоб в него, а не на
ковер блевануть!» и, скромно потупившись, почти что нормальным
тоном произнес: — Чтобы умыться.
— Ну хорошо.
Я не разглядел, что именно нажал или
повернул у себя в столе мой будущий командир — поименовать мужа
тети Маши, как полагается, дядей язык у меня не поворачивался даже
мысленно. Но произведенный эффект был в точности такой, как в
культовой советской комедии, — под мелодичное дзиньканье дверца
распахнулась настежь, явив миру ослепительное сияние хорошо
выдраенного санузла.
— Только быстро.
Ага, щас.
Мыть голову в умывальнике — дело
неблагодарное. Если, конечно, это не специальная штуковина с
вырезом из парикмахерской... и прилагающейся к ней молоденькой
симпатичной парикмахершей. Впрочем, сошло и так — по крайней мере,
пять минут спустя отразившееся в зеркале лицо понравилось мне куда
больше, чем допомывочная харя.
— Ну так уже лучше, — подтвердил мои
наблюдения Серафим Петрович. — Хоть на человека стал похож, а то,
прости господи, форменным упырем глядел. Если б еще
переоделся...
— Так сойдет, — буркнул я, падая в
кресло и принимаясь рыться в кармане.
— Мои возьми. — Сигаретная пачка с
неожиданно противным скрипом скользнула вдоль стола. — А то еще и
кабинет провоняешь своей гадостью, как позавчера кухню...