Этиа Аурикома тихонько пискнула, попытавшись
спрятаться у некроманта за спиной.
На заставе, как ни странно, в этот глухой час не
спали, или, во всяком случае, спали не все. Стукнула дверь;
лязгнуло железо; вспыхнули факелы.
— Кто таков? — крикнули с порога. Фигуры в тёмных
доспехах наставили копья, поднялись заряжённые
арбалеты.
— А ты приглядись, — проговорил
некромант.
И слегка шевельнул вожжами.
Упряжные неупокоенные завозились в хомутах,
затопали, заперхали.
Копейщики и стрелки попятились, однако вперёд шагнул
высокий воин в чёрном плаще и воронёной броне — на груди серебром
выложены контуры герба — вставший на дыбы
титурус.*
— Повежливее, — голос у рыцаря был совсем ещё
молодой. — Здесь стоит благородная стража маркграфа и я, Конрад вер
Семманус, не допущу —
— Хорошо, благородный вер Семманус, — перебил
некромант. — Что вам угодно, сэр рыцарь?
— Ваше имя, странник, имя вашей спутницы и
подорожная.
— Подорожная? — спокойно осведомился
Фесс.
— Скреплённая сигнатурой кастеляна службы его
светлости маркграфа в одном из коронных замков, — как по писаному
продолжал рыцарь. Рука его в боевой кольчужной перчатке лежала на
эфесе меча.
— Вы не узнали меня, сэр Конрад?
Пикинёры стояли мрачно и молча, однако наконечники
копий смотрели прямо на запряжённых мертвяков. Солдаты не
выказывали страха.
— Узнаю ли я вас, странник, или нет — значения не
имеет. — Любой другой, наверное, произнёс бы это напыжившись и
раздуваясь от важности, но вер Семманус не пытался скрыть
отвращения и потому не казался смешным. — Подорожную. И имя вашей
спутницы.
— Вы отменно вежливы, сэр рыцарь. — Некромант
поднялся. Этиа растерянно хлопала ресницами, глядя то на него, то
на молодого вер Семмануса.
— Подорожную. И не думайте, что вид этих ходячих
мертвяков, лишённых посмертного покоя вашим тёмным искусством,
испугает меня или моих людей. Народ тёртый.
Насмотрелись.
— Отрадно слышать, — сухо сказал Фесс, спускаясь с
двуколки. Глефу он держал в опущенной левой руке.
Даром что «народ тёртый», копейщики вер Семмануса
подались назад.
Рыцарь, однако, не пошевелился. И даже не подумал
убрать руку с длинного меча-бастарда.
— Подорожную отдайте Артеуру.
Немолодой пикинер, в видавших виды кирасе и
бацинете, со значком
сержанта*на левом оплечье — серебряная восьмиконечная звезда над
гербом вер Семманусов — взял копьё к ноге, протянул руку в боевой
перчатке грубой кожи.