«Быстро ж ты преобразился, юноша…»
— Хорошо, — сказал он вслух. — Если ты настаиваешь —
и если ты избавишь меня от необходимости постоянно величать тебя по
титулу.
…Они покинули Хеймхольм, направляясь обратно на
восток, той же дорогой, что и явились сюда. Двуколка некроманта
заметно потяжелела — добавились припасы на время пути, но
неупокоенные тащили её с прежней лёгкостью. Сэр Конрад ехал рядом
на боевом коне и вёл в поводу ещё вьючную лошадь с собственной
поклажей.
Очень длинный день заканчивался, но Кэр не стал
ночевать в городе, несмотря на недоумённые взгляды Конрада. Они
оставили позади городские ворота, свернули на восход, и ехали, пока
окончательно не стемнело. Летние ночи коротки, по безоблачному небу
плыла Луна Первая, быстро настигаемая её младшей сестрой, Луной
Второю. Где-то за горизонтом ещё пряталась малышка Третья, она
бежит небесной тропою стремительнее всех.
Остановились, лишь миновав круг возделанных земель
вокруг Хеймхольма. Лес надвинулся с севера и юга, от недальнего
озера тянуло холодом.
— Последний трактир проехали, — вздохнул
Конрад.
— Заночуем в лесу, — отозвался Фесс. — Чем дальше от
города, тем более косо смотрят на моих мертвяков.
— Сударь некромаг… прости, но почему нельзя было
взять обычную упряжку?
— Кони смертельно боятся неупокоенных, в отличие от
кошек. Я бы посоветовал тебе оставить и твоего скакуна, но ты не
послушал бы меня, рыцарь.
— Не послушал бы, — признался тот. — Но,
сударь…
— Фесс. Просто Фесс.
— Хорошо, — смутился Конрад. — Но как же мы станем
искать злокозненного лича, су… Фесс?
Вместо ответа некромант вытащил кожаный мешочек,
потряс им.
— Здесь, — он потянул за завязки, — амулет, снятый
мною с девы Этии. По её словам, Блейз надел его ей на шею. Вещица
тёмная, злая и очень, очень сильная. Не рекомендую касаться её
голыми руками.
Юный рыцарь поспешно спрятал обе руки за
спину.
— Гляди, — некромант аккуратно вытряс талисман на
скамью.
— Бррр, — поёжился Конрад, перегибаясь с седла. —
Что там нарисовано? Вроде как череп?
— Половина — череп, половина — живая голова. Но
рисунок-то ладно, хотя он сложен, похоже, из нескольких старых рун;
а вот сила у этого оберега совершенно жуткая. Это чистый
Хаос.
— Но Господь победил Хаос! — широко раскрыл глаза
Конрад.
— Несомненно. Что не исключает существования таких
вот штуковин.