Действительно: камердинер королевы в
сопровождении нескольких придворных уже входил в Парадную спальню
короля. Это означало, что утренний прием близился к концу.
— Вы забыли про меня, — неожиданно
выступил вперед граф Килеан-ур-Ломбах, таща за собой на буксире
давешнего провинциала в модном костюме огородного пугала.
— О нет! — с комическим отчаянием
воскликнул Алва, отшатываясь от этого явления. — Только не
говорите, что и вы набиваетесь мне в родственники, Килеан! Я убью
вас и за меньшее. Заведите себе, наконец, жену, или, по крайней
мере, купите любовницу. От вынужденного целомудрия у мужчин
портится характер. Или вы тоже хотите отомстить мне за брата,
которому наследовали шесть лет тому назад? Что же, вы, как видно,
очень основательно обдумывали свое решение!
— Я считал, что вы не вполне утратили
крохи порядочности! — прорычал взбешенный Килеан к явному
удовольствию виконта Валме. — Я подчинился вашему приказу в
Олларианскую ночь и стерпел многое, чего терпеть не стоило. Больше
я не намерен мириться с оскорблениями! Вы оболгали меня перед
Советом, вы опозорили меня перед моими солдатами, вы убили моего
оруженосца, прикидываясь, что защищали от обиды своего! Но теперь я
не верю ни одному вашему слову. Я требую удовлетворения!
Провинциальные зеваки с восторгом
вертели головами и с шумным одобрением встретили рев графа: каждое
его слово было слышно во всех уголках галереи. Спутник же Килеана
явно поздравлял себя с удачей: он прибыл в столицу прямехонько к
дуэли века!
Алва, пожав плечами, в третий раз
повернулся к капитану Манрику.
— Похоже, дорогой друг, мне все же
потребуется еще двое секундантов, — сказал он.
— Трое, — выдохнул граф Энтраг,
доставленный в Зеркальную галерею заботами юного Эдуарда Феншо. Вид
у младшего брата Ги Ариго был совершенно убитый.
— О нет, зачем же! — живо возразил
старший. — Всех нас вполне устроит господин Манрик в качестве
арбитра. Ручаюсь, что у наших секундантов не будет к нему никаких
претензий.
Из Парадной спальни донесся
приближающийся гул. Большой выход был закончен: король со своей
свитой медленно двигался к дверям. Гвардейцы взяли на караул, а
дежурные телохранители поспешили занять свои места вокруг его
величества.
— Герцог, вы пьяны? — осторожно
спросил Алву виконт Мевен, воспользовавшись моментом, когда все
были вынуждены отойти по сторонам галереи. — Их же уже четверо!