Атакуя, парируя и контратакуя,
дуэлянты немного поменяли исходное положение, и граф Гирке
неожиданно оказался недалеко от Валме. Тому бросилась в глаза
гибкая кисть, изящно державшая эфес «дворянки». Гирке чуть-чуть
нажал на рукоять пальцами, словно музыкант, касающийся струн
драгоценного инструмента, и кончик его шпаги как будто запел, с
тихим сладострастным всхлипом впиваясь в запястье противника. Валме
и Манрик вскрикнули одновременно. Клинок Спрута вошел в правую руку
Алвы и, пройдя ее насквозь, как нож масло, выскочил немного пониже
локтя.
Марсель Валме едва не вцепился
пятерней в заботливо завитые волосы. Дурак, безмозглое ничтожество!
Он был так беспечен, что не обговорил заранее условия на этот
случай! Честно признаться, он просто был уверен, что с Алвой
подобного не произойдет. Теперь же Спрут получил полное право
прирезать противника, не дав тому времени переложить оружие.
Каким чудом Алва удержал шпагу в
раненой руке? Лицо Ворона стало мертвенно-бледным, а губы слились в
одну линию. Почти без паузы он атаковал слегка замешкавшегося
Спрута и опередил его. Лезвие его клинка выписало в воздухе
какой-то замысловатый танец, Гирке с трудом отбил выпад и попытался
отступить, но не успел: Алва нанес ему удар квартой снизу вверх.
Шпага Ворона проникла Спруту в живот и выскочила из правого плеча.
Теперь вскрикнул Фридрих Шуленвальд.
Граф Гирке, очевидно, не понял, что
произошло. Он запоздало попробовал парировать, но изо рта у него
хлынула кровь. Оруженосец кинулся к своему эру, наплевав на законы
дуэли; Джеймс Рокслей отстал от него всего на полшага. Следом за
ними подбежал и врач барона Феншо. Но Валме и не думал возражать:
он во все глаза смотрел на совершившего чудо Ворона. Алва, тщетно
пытаясь побороть невольную дрожь, отступил на два шага, и шпага со
стуком выпала из его руки. Ее эфес, как и рукав рубашки Ворона, был
совершенно красным.
— Платок! — прошипел Алва сквозь зубы
лакею Манрика.
Валме, путаясь в бантах, торопливо
вывернул свои карманы, благословляя Создателя за то, что платков-то
у него вдосталь. Вместе с подбежавшим Манриком они туго перетянули
Алве руку, пытаясь остановить кровотечение. Рана была неопасная, но
болезненная. Роскошные манжеты виконта в один миг намокли и
порыжели.
Врач барона Феншо поднялся навстречу
подошедшему графу Ариго. До Алвы и его секундантов отчетливо
донеслось: