– Устрой так, чтобы он вошел сюда через черный ход, – распорядился Лакмен. – Я не хочу, чтобы кто-нибудь его видел.
Следовало тщательно заботиться о своей репутации, а ситуация складывалась весьма щекотливая.
Разумеется, было противозаконным приводить на Игру людей с псионическими[5] способностями. Это и по духу и по букве правил Игры представляло собой одну из форм жульничества, мошенничества – простого и ничем не прикрытого. В течение многих лет большинство групп подстраховывались, снимая ЭЭГ – электроэнцефалограммы мозговой деятельности всех участников Игры, но со временем это практиковалось все реже и реже. Лакмен, во всяком случае, надеялся именно на это. На Востоке это давно уже вышло из употребления, поскольку все пси-личности были известны наперечет, а Восток был законодателем мод для всей страны. Разве не так?
Один из котов Лакмена, серо-белый, короткошерстный, прыгнул к нему на стол. Лакмен рассеянно почесал коту подбородок, продолжая размышлять об Игре.
«Если мне не удастся внедрить этого провидца в группу “Прелестный голубой песец”, я сам туда отправлюсь».
Он, правда, уже год, если не больше, не принимал участия в Игре, но все равно считался самым лучшим из всех здешних игроков. Как же иначе он сумел бы стать Поручителем всего Большого Нью-Йорка? А в те дни здесь было очень сильное соперничество. И всех своих соперников Лакмен сам, без посторонней помощи, сделал Обывателями.
«Никто не может превзойти меня в блефе, – с гордостью отметил про себя Лакмен. – И все это знают. А если еще и с провидцем… Это будет верное дело».
Ему нравилось размышлять о верных делах. Несмотря на славу величайшего мастера блефа, он не любил рисковать. Сама по себе игра не доставляла ему ни малейшего удовольствия. Он играл для того, чтобы выигрывать.
Он, например, попросту отправил в небытие такого великого игрока, как Джо Шиллинг. Теперь Джо заведовал небольшим магазинчиком по продаже старых грампластинок в Нью-Мексико. Его карьера игрока завершилась.
– Помнишь, как я обыграл Джо Шиллинга? – спросил он Сида. – Та игра до сих пор не выходит у меня из головы, я помню даже мельчайшие подробности. Джо выбросил на костях «пятерку» и вытащил карту из пятой колоды. Долго он смотрел на нее, даже слишком долго. Вот тогда-то я и понял, что он будет блефовать. В конце концов он передвинул свою фишку вперед на восемь квадратов, а это выводило его на позицию полного выигрыша. Да будет тебе известно, он унаследовал от покойного дяди сто пятьдесят тысяч долларов. Так вот, он поставил на кон все эти деньги, а я поглядел на это…