Уже через пять минут Александр шел по
улице, которая пересекала весь поселок. Тот, в общем-то, был самым
обычным и внешне мало отличался от довоенного. Но при ближайшем
рассмотрении отличия бросались в глаза. Больше облезлой краски,
ржавого железа, трухлявого дерева. Как будто даже если у
людей были и силы, и материалы, то не было желания. Еще не
было привычного запаха скотины — ни сладковатого аромата
перепрелого коровьего навоза, ни резкой, похожей на дух
человеческого нужника вони свиней. Ни одна собака не залаяла на
чужака. Во дворах не было слышно ни квохтанья, ни блеянья, ни
мычания. Похоже, живность за зиму повывелась.
Его собственное «Весло» — автомат
АК47 с нескладывающимся деревянным прикладом — висело на плече как
неудобный зонтик, то и дело колотя по боку и по локтю. Но если бы
действительно понадобилось защищаться, он больше бы полагался на ПМ
в набедренной кобуре.
Маленькая компактная камера — в чехле
на поясе. Если надо, он будет и репортером, и оператором в одном
лице. Здоровенную бандуру, которую вручил ему профессиональный
журналист Михневич, Саша, как и обещал себе, спрятал в укромном
месте еще час назад. Скорее всего, они еще будут в этих краях на
обратном пути — а нет, значит, пес с ней.
Первым, кто его заметил, был мужчина
с красной плешью во всю голову, один из тех двоих, что заканчивали
мастерить скорбный ящик для человеческих останков.
Пахло от них квашеной капустой и
застарелым потом.— Здравствуйте, — помахал Саша рукой. — Мои
соболезнования.
— Привет, — неприветливо буркнули
ему.
— Могу поинтересоваться, отчего
покойный?..
Все его лингвистические знания
куда-то пропали. Он заметил, что гроб маловат. Или невысокая
женщина, или подросток, почти ребенок.
— Рак, — ответил второй мужик.
Его трехпалая рука,похожая на клешню,
неловко обхватывала рукоятку рубанка. Остальные пальцы
заканчивались грубыми культями с почерневшими краями. И все до
одного пальцы — и здоровые, и изувеченные — были со вздутыми
суставами, скрученные артритом, хотя на вид человеку было не больше
сорока.
Взгляд его говорил: «Шел бы ты своей
дорогой, странник. И без тебя хватает проблем. Уж спасибо на том,
что не вымогаете и не грабите».
— Понятно. Что с рукой? Обморозили? —
попытался Данилов все-таки завязать разговор.
— Нет. Пила соскочила.