– Глупая копия отказалась родить мне наследника, не в состоянии была оценить оказанную ей честь, за это и поплатилась, а ведь у неё единственной оставалась неиспользованная комбинация генов!
Библиотекарий мягко, насколько позволяла ситуация, но всё же с укором посочувствовал:
– Твоя жена умерла уже очень давно, а ты все не можешь успокоиться, сколько бы ты не создавал её копий, это все равно будет не она. А между тем, это тоже личности, личности, воспитанные в социуме по установленным тобой правилам. Ты же сам искоренил понятие семьи, а потом удивляешься, что Тамара отказала…
Лицо Гройса исказила язвительная гримаса:
– Тебе легко говорить, у тебя-то есть наследник, как его там, Максим кажется. Довольно перспективный мальчик, я давно уже за ним приглядываю! Или ты думаешь, я не заметил, сколько времени он проводит в библиотеке, под твоим крылом?
Емельян Рамской почувствовал, как быстро забилось сердце, однако сдержался и возразил:
– Когда ты, ещё до подъёма на «Сапфир» начал собирать биоматериалы я даже не мог представить себе, что это часть твоего эксперимента по контролируемому воспроизводству. Я не просил тебя подарить мне наследника, ты просто допустил оплошность, просмотрели твои генетики. Но Максим появился на свет, и он не знает, кем мне приходится. Так что оставь парня в покое, он часть сообщества, и, между прочим, весьма одарён, разве не это нужно твоему сообществу?
Гройс медленно вернулся к столу, бормоча себе под нос:
– Посмотрим, посмотрим… – он развернул аккуратно прикрытые хирургической лентой ампулы с серовато-белым веществом внутри, а также инъекционный пистолет – Мы вместе на это посмотрим!
Его оппонент тоже встал, даже несмотря на старость Семён, явно проигрывал в росте, поэтому он нажал на кнопку в ножке стола и в аппартаменты тут же вошли клерухи и Яков Слободич – правая рука магистра. Он катил впереди себя медицинскую кушетку.
Рамской криво усмехнуся:
– Я понял, зачем тебе нужен. Ты просто боишься остаться совсем один в этом искусственном мире, который вот-вот рухнет, и ты знаешь об этом, знаешь!
Последние слова он почти выкрикнул, пока клерухи привязывали его к кушетке. Гройс медленно подошёл к обездвиженному библиотекарию. Он с силой прижал пистолет к его затылку. Раздался щелчок, и сыворотка стала медленно проникать в мозг Емельяна Рамского. Последнее, что он видел, была растянутая в довольной улыбке чеширского кота физиономия Магистра…