— Видал, — вдруг хмуро уронил Йоргу и снова
выдохнул колечко дыма.
Симеон опешил.
— Кого — видал? Боярин — раз. Русский офицер —
уже по пальцам пересчитать — два! Воевал — три. Ладно, среди
арнаутов имеются такие, вон хоть Иордаке Олимпиота взять, что в
Бухаресте гарнизоном командует. Но чтобы родня в Романии и чтобы
пандуров уважал!.. Кто?
Йоргу пососал трубку. Сплюнул, утерся. Возвел
глаза к небу и обстоятельно пригладил усы.
— Тудор.
Симеона приморозило к крыльцу. Некоторое время
он ошарашенно смотрел на товарища, потом хлопнул его по спине и
громогласно расхохотался.
— Ты еще скажи, что не сходится, — Йоргу
обиженно пожал плечами и снова сунул трубку в рот. — Ты вспомни,
Подсолнух говорил, что дядьке его в войну едва тридцать стукнуло. А
сколько Тудору было, когда война началась? И в морду Подсолнух
признал не кого-нибудь, а Зойкана, который постоянно при Тудоре. А
про хозяйство он что рассказывал? Вот много бояр знают, как к
скотине подходить?
— Да ты сдурел, брат! — Симеон положил руку
ему на плечо. — Конечно, похоже, но ведь не сходится ничего! Нешто
наш Подсолнух стал бы тут горшки бить, ежели ему до дядьки любимого
полдня верхом?!
Йоргу изумленно посмотрел на капитана и
примолк, задумчиво теребя ус. А Симеон продолжил небрежно:
— Ладно, наврал ты здорово! Только знаем мы
семейство Тудора — нет там таких нравных боярских щенков, как наш
Подсолнух! Племянник у слуджера есть — братов сынишка. Только он
ведь еще титьку сосет, — он вдруг глубоко задумался. — А что до
рассказов нашего Подсолнуха — может, ты и прав...
Йоргу настороженно пошевелил усами, будто
приготовился возражать, но Симеон продолжил с неожиданной
грустью:
— Ежели Подсолнух наш из Крайовы родом, там о
Тудоре точно легенды ходят. Вот, может, их и припомнил, чтобы нам
головы дурить.
— А точно не может быть у Тудора этакой родни?
— осторожно переспросил Йоргу. — Может, не родни? Может, из бояр в
друзьях кто? Он ведь сам в боярском доме вырос.
— Вырос, — согласился Симеон. — И друг-боярин
у него, точно, был. Только расплевались они через того венгра, еще
в начале войны. А после еще и дела у них какие-то совместные не
заладились…
— Венгра? — перебил его Йоргу. — Это которого?
Того приказчика, что слуджер пришиб?
Симеон кивнул.
— Его.
Йоргу удивился — аж глаза вытаращил.