— Постой, Симеоне, ты ничего не путаешь? Тот
боярин же тогда голову слуджера у русских требовал? И после такого
они еще дела вели?
— За что купил, за то и продаю, — отмахнулся
Симеон. — Сам бы не поверил, но Мариану-то с чего врать? А он все
бухтел, мол, будто одного раза мало было, когда пару годков назад
через те дела у них аж до суда дошло.
— Как там у вас говорят?.. — Йоргу задумчиво
потянул себя за ус. — Будь с чертом братом, пока пропасть не
пройдешь? Если так, надо думать, выгоды с тех дел они оба поимели —
святой Спиридион!
Симеон усмехнулся и покачал головой.
— То-то и оно, что для дела — хоть с чертом.
Только дела вести — не за одним столом сидеть и детей нянчить. А ты
вспомни, что Штефанел про дядьку рассказывает! Тот у них в доме
как-никак совсем своим был. Так что и тут у тебя не сходится.
— Не сходится, — печально согласился
Йоргу.
Симеон подумал немного. Почесал в затылке,
будто собираясь с мыслями. Потом продолжил с тяжелым вздохом:
— Мне вот чего-то другое подумалось, Йоргу.
Ладно, выходит, Штефан наш врет, как дышит. Может, дядька его и
вправду пропал, а может, он и знает, где дядьку искать, только
боится...
— Чего боится-то? — не понял Йоргу. — Тудора?
Или нас боится?
— Дядьку он боится. Вишь, парня из дому-то
родня выкинула. Вот и боится теперь он, что дядька его тоже не
примет, потому как он — не родной ему.
Йоргу встопорщил отсыревшие усы.
— Святой Спиридион! Вот чушь свинячья! Нешто
тот, кто его, как щенка, в зубах таскал, нынче откажется из-за
какого-то приказчика?!
Симеон промолчал в ответ, и грек сам себе
ответил:
— Хотя черт их знает, сволоту боярскую...
— Или и вовсе, догадывается он, что дядьки нет
в живых. Вспомни, сколько голов под тот заговор полетело, — Симеон
тяжело вздохнул. — А так не знает точно, так хоть врать себе можно.
Бывает же так...
— Бывает. Упаси нас, Господи и святой
Спиридион, — Йоргу быстро перекрестился и прибавил почти
просительно: — Но Подсолнуха я бы к Тудору отправил все-таки.
— Отправлю, — пообещал Симеон, поднимаясь и
отряхивая штаны. — Вот те крест, если живой нынче вернусь —
отправлю! А если не повезет мне — сам отправишь. Ладно?
— Ну, ты не очень-то! — мигом вызверился
Йоргу. — Живой он не вернется! Накаркаешь еще!
Симеон протянул ему руку, помогая встать.
— Нехорошо у меня на душе как-то, Йоргу. Так
как — ладно?