— Он сказал, вы его выручили, — напомнил
Тудор. — Что за история?
— А! — Симеон махнул рукой. — Известное дело —
едет парнишка на дорогом коне, при добром оружии да при деньгах
явно. И один, без охраны. По нашей-то глухомани! Ясно, нашлись
скоты.
Тудор опустил взгляд на сложенные руки.
— Продолжай.
— Ну, он двоих сам положил, — быстро сказал
Симеон. — А мы в аккурат из Клошани возвращались, слышим — палят за
поворотом. Ну, туда быстрее... — и поспешил успокоить: — Да его не
сильно потрепать успели, так, по сусалам постучали немножко. Ладно,
мы его с собой до заставы забрали, чтобы еще чего не вышло. Да и
расспросить надо было — куда, откуда.
— Так. И что же он вам рассказал? — Тудор
нахмурился.
Симеон засомневался было, стоит ли говорить —
эвон, слуджер и так за поганца переживает, но припомнил убитую
мордаху Штефана. Тот таким даже в первые дни на заставе не бывал!
Ладно, пусть наврал им Подсолнух про дядьку, как сивый мерин, но
ведь жалко же поганца — у корчмы-то вон солнышком светился.
— Ну, сперва то же, что и тебе, — обстоятельно
начал припоминать Симеон. — Что, дескать, едет в свою австрийскую
Академию, что здесь ему идти некуда…
Тудор фыркнул, перебивая:
— Некуда! Гика, Кантакузены, да плюнь в
боярина — попадешь в родню! Бедный ягненочек — сверху и снизу,
круглая сирота! — он подался вперед и спросил с нескрываемой
насмешкой: — А ты, добрая душа, ему и поверил? И даже фамилию не
спросил?
Симеон обиделся.
— Что до фамилии — сам знаешь, какой он
упертый! Раз уж молчать решил, так хоть расшибись — ничего не
вытряхнешь! Но ведь видно было, что у мальчишки беда стряслась, он
же домашний, как котенок!
— И вы ничего умнее не придумали, чем из
боярина гайдука лепить? Нет бы — до дому отослать, раз
домашний!
— Так мы бы отослали, только куда? — и
прибавил мстительно: — Разве дядьку хотели поискать, на которого
Штефан едва ли не молится. Из всей родни только про него и поминал,
зато уж через слово. Мы и думали, ты подсобишь... Кто ж знал!
Тудор на миг отвел глаза. Потом сказал
холодно:
— Хорошо, смотрю, искали.
Симеона понемногу разбирало: в няньки к
слуджерову баловню он точно не нанимался! Но смотреть, как
корпусный командир ведет себя, точно взволнованная наседка, было
смешно до колик. Тьфу ты, пропасть, нет бы этим двоим промеж себя
разобраться! Чего было парня не расспросить сразу?