Но теперь дядьки, которому порой хватало пары
слов, чтобы отвлечь отца каким-нибудь разговором, дома нет. А отец,
судя по редким письмам, вряд ли стал с годами менее зануден… Но
раздражать его не стоило, и Штефан пригладил волосы ладонью и
помчался переодеваться к завтраку. Время забав кончилось, настало
время поразмыслить о будущем. Но сначала все-таки поесть.
Ему повезло не слишком опоздать, так что
нотаций не последовало. Мачеха вежливо поинтересовалась целью его
ранней прогулки, и отец, немного холодно слушавший про
застоявшегося коня, при рассказе об удачной охоте заметно оттаял и
объявил, что собирается на обед к одному из местных логофетов(*) и
намерен взять Штефана с собой. Судя по возведенным к небу глазам
Костаке, поездка эта занимательной быть не сулила...
Так оно и вышло. Логофет, солидный грек с
окладистой бородой, одетый на турецкий лад и укутанный в меха по
здешним обычаям, залебезил, поздравляя Штефана с приездом, но
неодобрительно поколол черным взглядом его европейское платье и
совсем уж скривился, когда тот отказался от предложенной трубки.
Остальные гости хоть и побаивались выражать неприязнь открыто —
как-никак, Штефан был сыном и внуком бояр Глоговяну, много лет
занимавших здесь высокие посты, и сидел возле отца, все-таки явно
обсуждали его шепотком.
Обед был хорош, греческое молодое вино —
приятно, но почему-то Штефан остро заскучал по скудному рациону
Термилака. Может, потому, что трапезы в Академии приправлялись
интересными разговорами умных людей? Здесь же оказалось иначе. Пока
выпитого было недостаточно, изощрялись в похвалах господарю Карадже
и выражении верности султану Оттоманской Порты(*), зато потом
обсуждали исключительно борзых собак, ковры и стати невольниц в
чужих гаремах. Особенно неприятно поразило Штефана увлечение, с
которым отец участвовал в этой беседе, изрекая порой что-нибудь с
важным видом и наслаждаясь угодливым вниманием окружающих. Штефан
совсем было заскучал, но тут вдруг в него вцепился командир
арнаутского гарнизона, довольно молодой отуречившийся
грек-мусульманин, с расспросами про устройство земель Военной
Краины(*). Штефан постарался как смог удовлетворить любопытство
турка, старательно припоминая все байки и рассказы однокурсников —
сербов и хорватов, офицерских сирот с тех земель. При зачислении в
Термилак им предоставляли большие льготы, и учились они потому
частенько из рук вон плохо. Штефан же, даром что ходил в отличниках
учебы, обожал проводить время в их обществе, потому что они были
первостатейными оторвиголовами. Сердечный друг Лайош даже обижался
порой, хотя сцены были и не в его характере. Впрочем, Лайош и сам
был из Венгрии, а уж как они вместе чудили...