Суиин показала на небольшой символ, вырезанный на каждой из
девяти деревянных ступеней.
- А почему тут лестница уже не каменная, а деревянная? -
удивился я.
Дерево явно было старым и подгнившим, каждый шаг отдавался
жутким скрипом, а доски неприятно прогибались под весом людей. Я
заметил, что это место прохожие старались пройти как можно быстрее,
да и на площадке никого не было.
- Одно дело - выкупить право на пролет, и совсем другое -
построить его. Некоторые гильдии были слишком бедны, другие скупы,
и делали свои ступени из того материала, на который хватило денег.
К тому же, просто построить свой участок недостаточно, выкупленное
право также накладывало на владельца обязательство ремонтировать
его и заботиться на протяжении всего времени. Внизу лестницы
расположены гербы беднейших семей, которые уже не хотят или не
могут выделять много средств на бесполезное имущество.
- А что, за двести лет ни одна гильдия и ни один торговец не
разорился? Что делать, если у них совсем закончились деньги или они
перестали быть торговцами?
- Тогда можно продать свое право, - пожала плечами Суиин. - За
эти века появились новые торговые семьи, и каждая из них хочет
иметь свой пролет на лестнице. Это престиж, это заявка на долгий
срок работы, это репутация.
- А у «Золотого неба» есть свой участок?
Насколько я помнил, торговый дом Джин был создан не так давно и
не мог поучаствовать в постройке лестницы двести лет назад. Но
неужели один из крупнейших домов страны остался без личного герба
на ступенях? Мне это показалось весьма несправедливым.
- О, дедушка Юн позаботился об этом. Он потратил немало сил,
выкупая права у разорившихся семей. К сожалению, на верхние
двадцать пролетов мы так и не смогли попасть, поэтому сейчас у нас
всего три пролета: шестьдесят четвертый, семьдесят первый и
восемьдесят восьмой.
Деревянные ступени сменились каменными, но кое-где виднелись
крупные выбоины, а поверхность была истерта ногами так, что они
казались вогнутыми. И хуже всего, что высота и ширина ступенек в
разных пролетах отличались. Кое-где торговцы попытались сэкономить
и делали их низенькими, а в других местах, наоборот, узкими и
высокими. Но везде было ровно по девять ступенек. Подниматься,
впрочем, от этого удобнее не становилось.
Я посмотрел на Суиин, девушка раскраснелась, на ее лбу выступили
крошечные капельки пота. Все же мы прошли уже немало, и она
наверняка устала, но не хочет в этом признаваться. Тогда я
повернулся к Байсо.