— Ты там запиши себе, — говорит она, —
я Петра Геннадича, прораба телефон потеряла, найди мне его
и скинь емейлом. Я сама договорюсь. А ты,
Серёженька, иди умойся. Мы сейчас с вами вместе
в приют поедем. Хочу на вас посмотреть.
Да и что там у вас за эпидемия? Тоже
посмотрим.
И кивает многозначительно. Раздала указания, значит.
«Серёженька» её пошёл, как телок, в ванную,
а бабушка на меня смотрит и глаз щурит. «С вами
вместе? — думаю я. — То есть
я их сейчас туда повезу?»
А что поделать! Повезу. С бабушкой не спорят.
— Иди, — говорит мне бабушка, — Коля,
обувайся.
А сама к шкафу направилась, где у неё сейф
с деньгами. Крепко, стало быть, нашло на бабку. Сейчас
кошечкам отломится. Но что с ней спорить? Её деньги,
собственные, ветеранская пенсия да приварок малый
за порчу и гадания. Она до сих пор работает.
Говорит, «для ощущения жизни»...
И тут я понял.
Я на дар не жалуюсь. Наследственность богатая,
учителя хорошие были. Но я по большей части
со злобными мертвяками дело имею, а от них
не запах — вонища. Тонкий нюх у меня поотбит
малость. Бабушка же работает ювелирно. Силы уходят, так берёт
сложностью. Опять же, годы, опыт немалый, чутьё на людей
и всё, что около них крутится... Неспроста она решила
с места сорваться. Кошек она действительно любит,
но не только в них дело. Загадку почуяла бабушка,
заинтриговало её что-то, увлекло. Учуяла она в Серёженьке
след занятный. А раз так... Благое дело развлечь старушку.
Может, по пути и научит чему.
Вот так я в здравом уме и абсолютно трезвый ввязался
в спасение кошечек.
Спустились мы в подъезд, вышли на улицу. Темно уже.
Тучи обложные, вот-вот польёт. Серёженька прошёл мимо меня —
и шагает дальше, во тьму внешнюю. Я его
за куртку поймал.
— Куда?
Он обернулся и смотрит. И я на него
смотрю. Неоновая вывеска магазинная на Серёженьку голубым
светит, холодного оттенка, а от Серёженьки свет жёлтый
отражается, тёплый. Мне аж не по себе стало.
— В метро, — говорит Серёженька.
— Какое метро? Иди в машину садись.
Признаюсь, мелькнула мыслишка его и правда в метро
отправить. Пусть бы адрес сказал, я бы бабушку подвёз.
Не радовала меня перспектива Серёженьку в машину сажать.
Машина под меня и родню зачарована и воспитана, насосётся
от него эманаций посторонних, ещё чудить начнёт.
Но бабушка его окликнула и к себе поманила.
Я решил: ладно, если и вправду Серёженька косячить
станет, бабушка его поправит.