В липких
пальчиках девочка сжимала сердцевидную булочку, обсыпанную сахаром
и корицей. Не евший весь день Шут старался не смотреть на сладость,
но, не удержавшись, сглотнул слюну.
Беззаботный
и всегда сытый человек никогда не заметит голода в глазах другого,
но только не маленькая Амальтея. Ее сестры бродили по ярмарке,
выбирая ткани для платьев и слушая ворчание сопровождающих их
дуэньи и служанки, а за младшей сестрой взрослые наблюдали
издалека.
Стараниями
лорда Урсуса в округе почти не водилось разбойников, а если и
появлялись, то от них мигом избавлялись вассалы. Никому не выгодно,
чтобы обкрадывали их земли и работающих на них людей.
— Итак,
погадаем тебе на… — Шут задумался, выкладывая карты дрожащими от
голода пальцами и едва не роняя колоду.
— На
суженого, — тут же отозвалась девочка. — Сестры говорят, что такую,
как я, вряд ли кто-нибудь захочет взять в жены. Больно ученая, —
она насупилась, вспоминая свои «прегрешения» — чтение,
правописание, стрельба из лука. Последнее — отнюдь не женское
занятие: от него грубеют руки, и никто не захочет их
целовать.
— Вот как!
Самый лучший расклад выйдет именно сегодня:весна благоволит
юным девам, — карты все же выпали из его рук, и Шут взглянул на них
с такой печалью, что девочка испугалась, как бы он сейчас не
расплакался. Вручив ему булочку, она обтерла ладошки платком и
быстро собрала колоду.
— Ешь, а я
погадаю сама себе, — сурово сказала она и начала расклад, как
делали старшие сестры, гадая на женихов. Правда, они гадали ночью
при свечах, бросали в камин пахучие травы, а потом
чихали.
Шут не
посмел перечить и, как было велено молодой госпожой, съел булочку,
не оставив и крошки, даже облизал пальцы.
— Раз ты
самой себе устроила расклад, то давай я хотя бы взамен угощения
открою тебе будущее?
Амальтея
быстро огляделась по сторонам. Если Шут не врет, то сестрам незачем
знать ее судьбу: вдруг она самой первой и выйдет замуж, а они потом
станут локти кусать от зависти. Представив это, девочка довольно
улыбнулась и кивнула.
Шут
протянул ладонь, и Амальтея коснулась его руки своей.
— Вижу, как
ради любви ты закружишься в танце со смертью, но не бойся, если
Фортуна не станет противиться, то ждет тебя светлое будущее, какое
отцы пророчат сыновьям.
— Леди
Амальтея! — взвизгнула дуэнья.