Крокодил отшвырнул бестию
и поднял руки, точно его застукали на месте
преступления.
— Ты че суккуб
переводишь?! — Клешня добавил что-то еще, но возглас
утонул в оглушительном вдохе и последовавшим за ним
кашле — шпионка потихоньку приходила в себя.
— Прости! — приспешник
попятился и опрокинул стол толстой жопой. — Она первая
начала!
— Да мне по херу!
Трахать, пороть, но не убивать! — рыцарь подошел
и от души саданул негодяю по лбу. — Они тебе
бесконечные, что ли? Каждая бестия — собственность
Владыки и часть его войска! Пошел на ворота, козел! Еще
раз тут увижу — все зубы вырву!
Гад убежал без оглядки, придерживая
штаны, а вожак навис над Хирой и протянул здоровую руку.
Девушка встала, потирая шею, и низко поклонилась,
но не удержалась на ослабевших ногах
и плюхнулась в объятия спасителю. Клешня придержал
ее и помог сесть на стул, после чего устроился
напротив.
— Ты новенькая, да?
Демоница кивнула, трепеща ресницами,
с намеком, что пока не может разговаривать.
— Любопытный у тебя наряд.
Никогда такого не видел.
— Я — конкубина
из Дворца Наслаждений, — не знаю, как
ей удалось сделать настолько высокий и милый голосок,
не идущий ни в какое сравнение с привычным
грубым прокуренным говором. — Прибыла по особому
распоряжению Владыки для вашего удовольствия.
— Хм... — Клешня откинулся
на спинку. — Слышал, одна странно одетая суккуба ищет
меня в трапезной. Так вот, оказывается, в чем дело.
Хира виновато склонила голову
и сложила ладони на коленях.
— Вы взяли важных
пленников. Владыка это отметил.
— Хм... — в тоне
выродка сквозило недоверие. — Интересно...
А не слишком ли ты робкая для конкубины?
— Мы — штучный товар,
господин.
Меня чуть не стошнило
от подобного обращения. Но ничего не попишешь —
красному воробью придется отыгрывать роль до конца, иначе
задумка сорвется, а о втором шанса не побег
не стоило и мечтать. Когда обман раскроют, нас или закуют
в цепи с головы до ног, или убьют на месте.
Может, пощадят Ренату, но только для дальнейших допросов.
И даже думать не хочется, что ждет волшебницу.
— Конкубина —
не дешевая кабацкая шлюха, а истинная мастерица,
воспитанная и обученная для единственного мужчины.
И только наедине с ним она проявляет свой талант.
— И чему вас учат?
— Клешня закинул ногу на ногу. — Вдруг мои вкусы
весьма специфичны?