Верховодил охраной поезда высоченный
воин в массивных вороненых латах, с накинутой
на плечи грубо содранной шкурой черного как смоль волка.
В правой руке — зазубренный топор размером
с дорожный знак. Левая превратилась в массивную
скорпионью клешню, для пущей прочности проклепанную железными
пластинами. Сбоку ведрообразного топфхельма вырос уродливый бычий
рог, ступни превратились в окованные копыта, а вместо
плаща покачивались сложенные перепончатые крылья, в суровом
климате поросшие редким черным мехом.
«Дары Хаоса» не давались просто
так, красоты ради — каждый нес определенный функционал
и строго соответствовал выбранному классу. Об этом
свидетельствовал вид темной волшебницы в драном черном
платье — из ее лопаток росли небольшие, похожие
на бонсай деревца, вместо листьев усеянные красными
кристалликами. Когда ветер швырял в девушку острые снежинки,
самоцветы вспыхивали, а вокруг хозяйки появлялся едва
различимый алый пузырь. Силовой щит, столь необходимый беззащитному
от физических атак чародею, да еще и действующий
постоянно — только успевай подзаряжать собственной кровью
и не переживай, что внезапно поймаешь спиной стрелу или
метательный нож.
Кстати, о стрелах. Третий член
отряда — тощий как скелет лучник вырастил оружие прямо
из кисти. Большой палец и мизинец вытянулись
до полуметровой длины и окостенели, а суставы
раздулись как при артрите и покрылись дополнительными
мышечными жгутами, образовав некое подобие торсионного механизма
древних баллист. Меж остатков ногтей протянулось скрученное
сухожилие, и в сложенном состоянии рычаги руки-арбалета
плотно прилегали к предплечью. В просвете лучевой
и локтевой костей выросла еще одна, торчащая из плоти как
рычаг и, скорее всего, предназначенная для взвода
и спуска тетивы.
Оставшиеся три пальца сохранили
какую-никакую полезность — лучник держал в них папиросу
и потягивал едкий серый дым через прорезь в похожей
на череп лицевой пластине. Но где же это чудо брало
боезапас, ведь колчана на облегающем доспехе из черной
кожи так и не заметил. Дело в том, что болты торчали
прямо из ребер — короткие, прямые и заострившиеся
сами собой. Достаточно протянуть тонкую паучью конечность, выломать
снаряд — и в бой. По этой причине стрелок
не носил плаща, а тесный панцирь, стягивающий грудь
подобно пыточному инструменту, имел овальные прорези
на спине.