Началась регистрация. Лаборантка кафедры раздавала зарегистрировавшимся программку с темами докладов. Все внимательно ее прочитывали, стараясь отыскать в гуще фамилий свою. Найдя, профессора вздыхали и растворялись в толпе.
Лаборантка всем приятно улыбалась. Я подошел к ней и спросил, как дела.
– Ужас, – ответила она полушепотом.
– В чем дело? – удивился я. Пока что все шло более-менее нормально.
– Посмотри, – сказала она и протянула мне программу. Я вчитался и обомлел. Крупным шрифтом на обложке было написано: «НАЧНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ».
– Может быть, правильно – ночная?
– Тебе лишь бы шутить, – обиделась лаборантка, – а меня могут уволить.
– Брось, это не твоя вина, а редактора. Ну, или корректора. Короче, того, кто проверял.
– Никто не проверял. Я тебе и редактор, и корректор, и Иосиф Бродский.
Я так и не понял, при чем здесь Иосиф Бродский, но на всякий случай попрощался и отошел в сторонку.
Вскоре кончились бейджи. А профессора все подходили и подходили. Узнав, что табличек с надписью «Участник» нет, они поджимали губы. Кто-то принимался скандалить. Самому ретивому крикуну – директору какой-то телекомпании – я отдал свой неподписанный бейдж.
– А как же вы? – проявил он сочувствие.
– Ничего. Я как-нибудь так.
– Но ведь в этом весь смысл…
Я поднял одну бровь (этому фокусу меня научил младший брат) и, ничего не говоря, пожал плечами.
– Весь смысл… – продолжил телевизионщик, обращаясь уже к кому-то другому. Меня он так и не поблагодарил.
К десяти появились студенты с кислыми лицами. Радовались конференции в основном двоечники, потому что у них отменили семинар по древнегреческой литературе. Они заговорщицки улыбались и прятали от посторонних взглядов плееры.
Отличницы, наоборот, рассредоточились по толпе и вступили в разговор с профессорами. Отказать красавицам седовласые мужчины не могли. Поглаживая клиновидные бородки, они не спеша рассказывали о своих успехах. Девушки делали вид, что слушают.
Наконец двери лекционного зала отворились, и туда стали пускать людей. Перед входом возникла давка. В этот момент участники конференции стали похожи на футбольных фанатов, опаздывающих на матч.
Когда все желающие вошли и расселись по местам, я тоже осмелился составить им компанию. Выбрал кресло поближе к выходу. Так проще слинять, если что. Но я оказался не один такой умный – пришлось выдержать конкуренцию. К счастью, по трансляции объявили, чтобы студенты садились в первые ряды. Они, ворча, повиновались, и на галерке стало посвободнее.