Со многими неизвестными. Повести и рассказы - страница 19

Шрифт
Интервал


– О ком ты говоришь?

Но мне не хотелось вдаваться в объяснения, и я молчал.

Лицо Елены стало задумчивым.

– Слушай, Владик, – тянула она слова, впервые называя меня по имени. – Уж не ревнуешь ли ты? Вот не ожидала!

А ведь в точку попала. И для меня это ужасное чувство было тоже полнейшей неожиданностью. Ишь, какой Отелло выискался!

Попытался скорее ретироваться, но Елена сердито остановила:

– Нет, Демичевский. Давай договоримся: мои друзья – это мои друзья.

Скрип двери заставил её умолкнуть. В коридоре появилась встревоженная Екатерина Ивановна:

– Леночка, милая… Что тут у вас?

Лена бросила на меня обиженный взгляд и, не ответив, ушла. Я смущённо смотрел на Екатерину Ивановну, она – на меня.

– Владислав Викторович, что случилось?

– Ничего. – поспешно заверил я. – Так, поговорили… Вы не беспокойтесь.

Она недоверчиво покачала головой и торопливо вернулась в комнату.

Мне сделалось совсем нехорошо. Ну, что я за остолоп такой! Сам себе всё испортил.

Так и заснул с гнетущим чувством чего-то тяжёлого, почти непоправимого. С тем и проснулся утром, весь в холодном поту от мучивших во сне кошмаров. В мыслях только Елена, её глаза, полные обиды. Что же это со мной, думал. Неужели всё-таки опять втрескался? Всерьёз, по-настоящему. Разве такое бывает?..

Прошёл в ванную комнату, прислушался – кто на кухне? Если там Елена, лучше уйти из дому без чая. Думал, мне теперь и не взглянуть на неё. Но на кухне было тихо. А времени – уже восемь… Быстро умылся, оделся… На кухне по-прежнему ни шороха. И меня уже томила эта тишина. Прошёл туда, налил чай и как можно медленнее прихлёбывал из чашки. Мне уже не хотелось быть одному. Хотелось хотя бы на миг, всего на мгновенье, но увидеть Елену, её лицо, её глаза: что будет в них – всё та же милая улыбка или?.. Про «или» и думать было страшно. От «или» – свет стал бы не мил.

Словно угадав моё желание, появилась Лена.

– С добрым утром! – сказала она, лукаво поглядывая в мою сторону.

– Здравствуй! – счастливо откликнулся я. От этих её слов и взглядов у меня будто гора свалилась с плеч.

«Лена!.. Моя Прекрасная Елена! Ты снова, – думал я, – идёшь мне навстречу. Такому упрямому и бестолковому. За что мне этакое счастье?»

7


Через час я уже ехал в колонию. За окнами вагона электрички сначала медленно, а потом всё быстрее проплывали пристанционные постройки, жилые дома и деревья, мелькали зелёные поля и перелески, ручейки и речушки…