– Это первый – невидимый, сейчас самая пора, часа за два до трубы догрести надо, а потом второй, прозрачный – это до пруда и речки за час надо, а как побелеет, тут только толкай, 15 минут – и нету его!
Она задорно дернула какую-то ручку. Махина под нами заскрежетала и завибрировала. Это был звук трущихся друг о друга поршней, колесиков, шипов, еще не знаю чего, но привычного звука работающего мотора слышно не было. Однако машина тронулась. От неожиданности, чуть не рухнув на пол, я машинально ухватился за Глашину коленку. Ощущение теплой круглой, не удержусь, красивой женской коленки под рукой меня неожиданно успокоило.
– Поехали! – Это уже было (или еще будет?). – Нет! Труднулись!
Аглая направила экскаватор навстречу невидимой стихии. Скоро я действительно почувствовал, как ковш ткнулся во что-то мягкое, упругое, но достаточно тяжелое, чтобы такая махина ощутила его сопротивление. Ловкая манипуляция рычагами – и ковш, зацепив невидимый груз, повис над землей.
– Ждем Петьку, вечно этот обалдуй со своим КамАЗом возится.
– Так… если КамАЗ его, значит, экскаватор твой?
– А то!
Ну и ну, я думал, наивный, что устал удивляться:
– Как же я прямо в него-то попал?
– Как упал, так и попал! – Глаша звонко рассмеялась. – Хватит карпов считать, смотри лучше, что делать надо.
– Зачем?
– Как? Снега много, на всех хватит!
– Хватит?
«Инфаркт меня сейчас хватит, это точно», – мелькнула здравая мысль, но энтузиазм победил в схватке с инфарктом и здравомыслием. Через секунду я радостно махал подъезжающему Петьке.
– Ну это мамонт какой-то, Глашунчик, – я неожиданно для себя тоже начал подсюсюкивать. – А ты уверена, что мы закинем что-нибудь в этот кузов, если не подпрыгнем, конечно.
– Не первую, чай, ночь, держись крепче.
Стрела ковша неожиданно резко распрямилась, и, судя по небольшому сотрясению кузова, что-то туда прилетело.
– Три очка!
– Что?
– Ничего, не обращай внимания.
Джордан отдыхает. А что, танковый биатлон, экскаваторный баскетбол, нормально. Адреналин капал из ушей. Как мы добрались до трубы, я даже не понял. Но действительно, вместо абсолютной пустоты над землей и в ковше появились какие-то очертания преломляющегося воздуха.
– Прозрачный снег! Ага, ну, сейчас мы его! Давай!
Непрерывно крича и похлопывая коленку Аглаи, я периодически тянулся к рычагам, получая за свои поползновения увесистые шлепки по рукам.