И теперь Бадаль увидела новую Змейку, что выползала из заходящего солнца, – блестящую Змейку из железа и цепей. Она выглядела знакомо; Бадаль видела ее во снах. Отцы и матери, но все дети. А вот – я вижу – их главная мать. Я вижу ее. Она идет.
Из-за спины женщины выходили еще люди с бурдюками.
Мать остановилась рядом с бородатым отцом и посмотрела на Бадаль.
– Скрипач, – произнесла мать; Бадаль слышала этот язык во сне, – они идут не туда.
– Да, адъюнкт.
– И я вижу здесь только детей.
– Да.
За спиной у матери стоял еще один солдат.
– Но… Адъюнкт, чьи это дети?
Она обернулась.
– Не важно, Кулак. Теперь они наши.
Рутт наклонился к Бадаль.
– Что они говорят?
– Они говорят, что нам нужно возвращаться.
«Возвращаться?» – прошептал Рутт одними губами.
– Рутт, ты все сделал правильно. Ты вел Змейку, а ее незрячий язык нашел этих чужаков, которые нам больше не чужие. Рутт, ты увел нас от смерти и привел к жизни. – Бадаль подошла к нему ближе. – Теперь ты можешь отдохнуть.
Бородатый отец (которого звали Скрипачом) успел придержать Рутта, чтобы тот не упал. Они оба опустились на колени.
Адъюнкт немного подалась вперед.
– Капитан, он жив?
Тот, помедлив, поднял голову.
– Если сердце у него бьется, адъюнкт, то я этого не чувствую.
– Он жив, Папа, – произнесла Бадаль на их языке. – Просто отлучился. Ненадолго.
Вперед протиснулся мужчина, которого мать назвала Кулаком.
– Кто ты такая, дитя, и где научилась говорить по-малазански?
Кто я такая? Не знаю. И никогда не знала. Бадаль встретилась взглядом с матерью.
– Рутт привел нас к вам. Потому что вы единственные.
– Что значит «единственные»?
– Единственные, кто от нас не отвернется. Вы наша Мама.
При этих словах адъюнкт отшатнулась; глаза ее заблестели, будто от боли. Она отвела взгляд в сторону, а Бадаль указала на Скрипача.
– А он – наш Папа. Скоро он уйдет, и больше мы его не увидим. Так положено отцам. – Она потрясла головой, прогоняя грусть, нахлынувшую при этой мысли. – Так положено.
Лицо адъюнкта было напряжено. Не глядя в сторону Бадаль, она обратилась к стоящему рядом:
– Кулак, вскройте резервные бочонки.
– Адъюнкт! Да вы посмотрите на них! Еще до рассвета половина сдохнет!
– Кулак Блистиг, это был приказ.
– Нам нельзя транжирить воду! Тем более на этих… этих…
– Выполняйте, – устало произнесла адъюнкт, – или я велю вас казнить. Прямо здесь и сейчас.