Аунк и Орешек вскочили, выхватили мечи одинаковым движением –
точным, быстрым, красивым. Два человека, такие разные, стали вдруг
похожи: та же боевая стойка, тот же зоркий взгляд без тени
страха...
Из пещерки высовывалась, как сначала показалось людям, змея с
непропорционально большой головой. На голове серо тускнел острый
гребень, который сбегал с затылка на лоб и выдавался вперед и вниз
длинным клином. Вокруг гребня поблескивали маленькие глазки –
издали было и не сосчитать, сколько их.
Чудище подалось вперед, и стало ясно, что это не змея, а тварь с
невероятно длинной – локтя в три – и очень гибкой шеей. За шеей на
свет показалось длинное членистое тело на четырех парах лап.
Гигантская грязно-бурая «гусеница» соскользнула вниз головой по
склону на песок и застыла, не понимая, почему жертва не бросается
наутек. Тварь любила догонять и бить в спину.
На этот раз никто не собирался доставлять ей такое
удовольствие.
– Какой гребень-то острый! – хладнокровно сказал Аунк,
словно разглядывая чудовище сквозь решетку клетки. – Вот это и есть
топор, который мы искали.
– Вижу, – отозвался Орешек, стараясь, чтобы голос не
дрогнул. – Поздравляю с находочкой, можешь взять ее себе. Там еще
две выглядывают...
– Где?.. А, вижу! Молодец, ученик! И четвертая
высовывается...
Сердито фыркнув, первая «гусеница» ринулась в бой. Остальные уже
спешили ей на помощь.
– Та, что ближе, – моя! – бросил Аунк и встретил
метнувшееся к нему лезвие гребня точным, аккуратным выпадом. Меч
встретился с шеей, но не обрубил ее. Гибкая «змея» лишь прогнулась,
крутанула головой, огибая клинок, и вновь взмыла для удара.
– На шее – прочная чешуя! – громко предупредил ученика
Аунк. – Попробуй бить по глазам!
– А на лапах – когти! – крикнул в ответ Орешек, которого
теснило к реке чудовище, шагавшее на трех парах лап и угрожающе
поднявшее в воздух четвертую, переднюю, с широкими, как лопаты,
ступнями.
Аунк уже рубился с тремя противниками одновременно. Это был
красивый бой! Ловкое тренированное тело легко уклонялось от ударов
смертоносных гребней, а стремительный клинок создал между своим
хозяином и хищниками непробиваемую завесу.
Гребни-топоры мельтешили, мешая друг другу, и это подсказало
бойцу дерзкую мысль. Улучив момент, когда чудовища сгрудились,
стараясь добраться до человека, Аунк оттолкнулся от земли и
кувырком перелетел через шею крайней твари. Такой прыжок привел бы
в восторг любого бродячего циркача. Глухо фыркая, две «гусеницы»
ринулись на врага прямо через тело своей третьей товарки, в спешке
опрокинули, повалили ее. Аунк упал на землю, чтобы избежать рубящих
ударов, перекатился вплотную к третьей твари, которая еще не успела
подняться, и всадил клинок в ее светло-желтое тугое брюхо. Из раны
выступила густая белая жидкость. Раненая «гусеница» издала резкое
предсмертное шипение, которое привело в замешательство остальных
хищников. Аунк, успевший вскочить на ноги, почувствовал, что враг
дрогнул, и перешел в бешеную контратаку.