Тварь не приняла вызова. Медленно раздуваясь, серый шар взмыл в
небо и поплыл над кронами. Плоские щупальца, раскинувшись в
стороны, ловили воздушные потоки.
– Только клинок об эту дрянь измазал... – брезгливо сказал
Орешек вслух и усмехнулся: его мечу было не привыкать. Сайминга
сгубила не одну Подгорную Тварь.
Вонзив клинок в землю, Орешек быстро оглядел место боя, чуть
передернулся при виде разорванного человеческого тела, заметил в
кроне дуба нелепо повисшую фигуру – этому бедняге уже не
поможешь! – обернулся к последнему участнику трагедии,
неподвижно лежащему у ствола... и вздрогнул, наткнувшись на взгляд
светлых глаз, затуманенный страшной болью, но вполне
осмысленный.
Вей-о! Он жив? Безликие боги, да у него же весь живот
разворочен!
Хранитель нагнулся над лежащим человеком, чья душа уже
отрывалась от тела, спеша на зов Бездны.
– Потерпи, приятель. Сейчас в крепость тебя, там лекарь
хороший, выкарабкаешься...
Лживые, бессильные слова, жалкая попытка утешить умирающего.
Ответом был голос, в котором лишь легкая дрожь выдавала смертную
муку:
– Не надо врать... лучше бы добил.
– Не умею добивать, – честно признался Орешек. – Слушай,
может, твоим родным чего передать? Кто вы вообще такие – ты и твои
друзья?
– А ты не узнал? – пробились в голосе умирающего
насмешливые нотки. – Это не мои, а твои друзья, Сокол!
Орешек с недоумением взглянул на останки неизвестного бедняги –
его сейчас не признали бы ни любимая женщина, ни мать. Перевел
взгляд наверх, всмотрелся в искаженное гримасой смерти лицо среди
листвы. Вздрогнул: узнал... Обернулся к умирающему и сказал без
прежнего сочувствия:
– Вот ты, значит, из каких... И много вас тут бродит?
Обида пересилила боль. Незнакомец даже чуть приподнял
голову:
– Это ты из «таких», Сокол, а я Подгорным Охотником был...
случайно к шайке прибился...
Вновь уронил голову на мох и, кривя рот, пробормотал куда-то
мимо собеседника:
– Предупреждал меня Заплатка... что плохой день... а я не
верил...
Вспыхнувший на миг гнев Хранителя угас. Конечно, по долгу службы
он старательно преследовал любую шайку, что появлялась в
окрестностях... но разве забудешь ночи у разбойничьего
костра?..
Эти мысли вдруг стайкой разлетелись прочь: Орешку показалось,
что за спиной мелькнуло что-то темное. Он гибко развернулся,
вскинул клинок, готовясь отразить удар.