– Майка! Ты чего?
Девушка вздрогнула, почувствовав прикосновение к плечу. Темнота отступила, взгляд прояснился, сердце тяжело ухало в груди. Матрёна Архиповна тревожно всматривалась в лицо внучки, привалившейся спиной к дверному косяку.
Одетая в ту же одежду, в которой лежала секундами ранее, хозяйка дома сейчас стояла сбоку от Майи и выглядела вполне бодрой и здоровой для своих семидесяти восьми лет. На щеках даже румянец присутствовал. Гостья перевела взгляд на кофту, пуговица на груди оставалась целой.
– Ба? Но ты ведь…
– Я токма от Кольки Рыжего пришла, сговорилась крышу подлатать, а тут ты в обморок падать придумала. Мать честная! – старуха цокнула языком, наконец-то заметив, что внучка на сносях. Запоздало всплеснула руками, наполовину беззубый рот расплылся в довольной улыбке. – Да у тебя пузо ужо на нос лезет! Ты чегой не сказала-то?
– Говорила. Душно у тебя.
Гостья попыталась сглотнуть застрявший в горле ком – не получилось. Кровать в бабушкиной комнате стояла по-армейски идеально застеленная и не примятая. Только свеча никуда не делась, продолжая гореть.
– Восьмой месяц заканчивается. Так что я к тебе ненадолго, погощу недельку и в город нужно возвращаться. К чему свеча со стаканом?
– Вещала я тебе, что мертвец скоро будет, как в воду глядела. Лёнька сосед третий день, как преставился, аккурат на следующее утро после нашего разговора. Похороны сегодня.
– Соболезную, – перед внутренним взором девушки продолжала мелькать страшная картина, но рассказывать о таком не хотелось. – Ты тогда меня очень напугала. Я-то подумала, ты себя имела ввиду.
– Кто знает, кому сколько отмерено, мож я за ним во след пойду. Ладно, не время для таких разговоров. Мне сейчас туда надо, а то не справятся, – Матрёна Архиповна отошла от внучки к большому шкафу, отворила дверцы и, спрятавшись между ними, стала что-то складывать в холщовую сумку. – Располагайся пока, еду приготовь или отдохни. Только со мной не ходи, нельзя тебе, покуда пузатая.
Дала указания и ушла, даже не попрощавшись. Майю до сих пор немного трясло от привидевшегося. Действительно, ровно три дня назад, ей позвонила бабушка, выспросила как дела, посетовала, что увидеться уже не придётся, да заикнулась, что в деревне скоро покойник будет.
Борис, узнав о разговоре и намерении супруги, очень разозлился, что она на последнем месяце к чёрту на кулички собралась тащиться. Поехать вместе с ней он не мог, отговорить пытался, но настоять на своём и не пустить совесть не позволила. Вот девушка и отправилась одна в захолустную деревню вдали от цивилизации, пообещав хорошо себя вести, не рисковать и звонить как можно чаще.