Ребята даже не заметили, когда же всё стихло. Раздался голос Геракла:
– Вылезайте! Всё кончилось! Не вынесли птицы шума волшебных тимпан, взмыли вверх, а тут и я не зевал: мои меткие стрелы своё дело сделали! А те птицы, которые уцелели, думаю, больше никогда не вернуться в эти края!
Антошка и Никос огляделись. Повсюду валялись мёртвые туши этих ужасных пернатых. Геракл оторвал у одной птицы крыло, чтоб принести Эврисфею доказательство своей победы.
«Я бы в морду кинул это крыло царю», – подумал Антошка, но опять промолчал. За последнее время он как бы повзрослел, и это состояние ему очень нравилось.
– Ну, юноши, а теперь домой!
Эврисфей встретил Геракла настороженно и недружелюбно. Увидев в его руке крыло железной птицы, он побледнел, попятился и проговорил:
– Хорошо, Геракл! Выполнил ты третий мой приказ! Иди пока. Я подумаю, что тебе ещё поручить!
Геракл, воспользовавшись передышкой, отправился вместе с Антошкой и Никосом в гости к Иолаю. Тот очень обрадовался своему другу и ребятам, с которыми уже успел подружиться. Тем более что начинался Великий праздник в честь бога вина Диониса.
В этот день никто не работал, а только веселился. Иолай дал Антошке и Никосу чистые хитоны и нарядные плащи. Антошка и не заметил, что их одежда стала грязной, а в некоторых местах образовались прорехи. Когда ребята переоделись, они всей толпой отправились на площадь.
Там полным ходом шло веселье. Юноши в нарядных одеждах ходили среди толпы и угощали всех разбавленным вином. Поднесли чашу с вином и Антошке. Он опешил:
– Детям нельзя пить вино! Спиртные напитки можно пить только с двадцати одного года!
– Антоний, молчи и пей! – шепнул ему Никос, ткнув в бок. – Рассердишь бога Диониса!
– За что?!
– Дионис – бог плодородия и виноделия. Это он научил греков выращивать виноград и делать вкусное вино!
– Узнала бы мама…
– У нас юноши в двадцать один год уже не раз ходили сражаться с монстрами, чудищами, а ты говоришь…
Антошка поднёс чашу к губам, сделав вид, что пьёт.
«Может, здесь всё по-другому, и дети тоже пьют вино, ‒ подумал Антошка, с тоской вспомнив маму, – но у нас подросткам даже пиво нельзя пить, не то, что вино!»
И если честно, он боялся, что напиток ему может понравиться. И всерьёз испугался своих желаний.
Конечно, Никос заметил манипуляции друга, но настаивать не стал. Лишь прошептал: