- Гады! – вскрикнул Приятель у меня за спиной. – Гады!
- Прости, Приятель. Надо было, как Дружище, лезть к нам, –
Подруга засмеялась, а сероглазый хмыкнул и приобнял её за талию. –
Я ведь предупреждала тебя! Надо быть с главным.
Они развернулись и неспеша побежали дальше. А я застыл, начиная
понимать и взгляды Приятеля, и Подруги, и Дружища. Наверно, они
просто ожидали, что я буду главным. И когда я не сломал свой
чурбан…
До следующего витка было шагов десять-пятнадцать – при неверном
свете факела определить было сложно. И правда, гады: выбрали одну
из самых длинных секций на всем витке. Если и можно было найти
доску такой длины – то выше, а там уже лился поток неживых.
- Как будто я мог выбирать… – проговорил Приятель, опускаясь на
деревянный настил рядом с провалом, глянул на меня и зло произнес:
– Всё ты!
- Не я выбирал тебе отряд, – ответил я.
Выше на пару витков громыхнули ноги тварей. Я скинул сумку и
вытащил одеяла. Длинные… Под такими можно с головой укрыться.
Первое я привязал к опорному столбу, а второе – к первому узлом.
Откуда только знал, как вяжется узел?
– Кто может вязать узлы?
- Мы умеем, – ответила мне глазастая, кивнув на другую
девушку.
- Тогда все быстро скидываем одеяла им, – приказал я. – Мы
встаём и прикрываем проход.
Меня поняли. Я, здоровяк, Приятель и ещё один парень из отряда
встали поперек пандуса, перекрывая проход к девушкам, которые
лихорадочно связывали веревку из тонких покрывал. Твари рвались к
нам, периодически сталкивая вниз более слабых собратьев, и первый
неживой уже был в нескольких шагах, когда мы дружно подняли копья.
Прыжок – и тварь насадилась на острия, вцепилась когтями в дерево
пандуса и отпрыгнула прямо под ноги набегающей товарке. Та
оставшийся путь прокатилась кувырком, а здоровяк пинком отправил её
вниз. Одновременно я ударил первого неживого в глаз, а Приятель и
четвертый парень встретили копьями нового нападающего.
- Спускаемся! – крикнула длинная, первой соскользнув по
импровизированному канату на следующий виток пандуса.
А я добил ещё одну тварь. Приятель и здоровяк оборвали полет
следующей, а четвертый боец проколол горло мелкой неживой,
попытавшейся проскользнуть между двумя крупными сородичами. Мы
отступили к провалу, а по пандусу к нам под ноги стекала кровь
убитых неживых. Ноги скользят, но твари тоже валятся на подходе,
спотыкаются, вскакивают, поскальзываются – благодаря чему через
образовавшуюся кучу малу прорываются единицы.