В её голосе звучала неприкрытая искренность. Странно, почему она решила открыться именно мне? Я даже почувствовала неловкость – мы ведь едва знакомы.
– Родных не выбирают, но они всё равно остаются близкими. Даже если порой ведут себя как полоумные, – удивительно, но такой пространный ответ совсем не в моём духе. Что-то в этой простодушной девушке странно на меня влияет.
– Ты о Франце? – Александра замялась. – Да, он… как бы помягче сказать… Родители растят его как будущего главу семьи. Слишком много позволяют. Оттого и ведёт себя так. Мне за него часто стыдно бывает, но в нашей семье подобное поведение… считается нормой.
От излишне откровенного разговора меня спасла подошедшая очередь.
– Удачи! – подбодрила Александра.
– Спасибо.
Я глубоко вздохнула и незаметно положила под язык заранее припасённую таблетку, снижающую магическую силу. Забавно – обычно на таких экзаменах абитуриенты глотают всякую дрянь для усиления дара. Но такие выдумки дорого обходятся – обмануть ректора практически невозможно. Впрочем, я тоже хожу по лезвию ножа.
Хотя моё зелье готовил настоящий гений – тот самый внук Бабы Яги. Ян, при всём своём статусе первейшего среди магических коллекторов, сам остаётся должником. Они с Димой дружат со студенческих времён. Когда-то брат выручил его из серьёзной передряги, и теперь Ян в пожизненном долгу. В свои годы он едва ли не единственный умелец, способный создавать редчайшие зелья, таблетки и порошки с самыми диковинными свойствами. Такой союзник – истинное сокровище. Меня снабдили целым арсеналом всяких полезностей, которые ещё предстоит опробовать. Но на сегодня, пожалуй, хватит и этого.
Переступив порог кабинета, я невольно замерла. Небольшая комната оказалась на удивление уютной. Вдоль стен теснились книги, а на полках поблёскивали странные приборы, назначение которых я даже представить боялась. В центре красовался огромный лакированный стол тёмно-вишнёвого оттенка. На нём возвышался стеклянный котёл с бурлящей прозрачной жидкостью – густой и тягучей, словно кисель.
За столом восседал ректор – высокий, статный мужчина с какой-то древней, почти первобытной силой в осанке. Его длинные, тщательно расчёсанные волосы, некогда чёрные как беззвёздная ночь, теперь отливали благородным серебром. Аккуратно подстриженная седая борода обрамляла волевой подбородок. Но самым притягательным и одновременно пугающим было его лицо. Тяжёлые веки словно оберегали удивительные глаза – глубокие, как подземные озёра, они казались то пронзительно-яркими. По спине пробежал холодок. Уже второй раз за последний час меня облучают пронзительным взглядом.