Лирио выпрямился. Если дети пропали, а новые двери расползаются, как сорняки, ждать нельзя. Он кивнул Мелине – скорее для себя, чем для неё – и решительно сказал:
– Я найду их. И разберусь, кто открыл эти подозрительные дверные лавочки.
– Будь осторожен, – крикнула Мелина ему вслед. – Они пахнут бедой. И не ешь ничего, что там растёт, – вдруг это грибы с сюрпризом!
Лирио только махнул рукой и зашагал к Мрачному лесу Теней. Этот лес всегда был странным местом: деревья там шевелились, даже если ветра не было, а тени иногда хихикали, как будто знали что-то, чего не знал ты. Но теперь он стал ещё мрачнее. Когда Лирио вошёл под его своды, свет померк, а воздух стал тяжёлым, как мокрый плащ. Ветки цеплялись за него, словно любопытные пальцы, а где-то вдалеке послышался шёпот – низкий, похожий на звук треснувшего стекла.
И вот она – новая дверь. Высокая, из древнего чёрного дерева, покрытая узорами, которые вились, как змеи, и светились тёмно-фиолетовым. Она не просто стояла – она дышала. Лирио ощутил, как по спине пробежал холодок.
– Ну и красота, – пробормотал он, делая шаг ближе. – Выглядит так, будто хочет меня съесть. Или хотя бы облизать.
Он протянул руку к ручке – старой, медной, с вырезанным лицом какого-то зверя, – когда сзади раздался голос, резкий, как хлопок:
– Ты не можешь пойти туда один.
Лирио подпрыгнул, чуть не уронив себя в кусты, и обернулся. Перед ним стоял парень – высокий, с длинным плащом, который переливался, как звёздное небо, и серебристыми глазами, от которых хотелось отвести взгляд. Незнакомец держал в руках посох, увитый тонкими нитями света.
– Ты кто такой? – спросил Лирио, прищурившись. – И почему подкрадываешься, как кот к миске?
– Меня зовут Кейрон, – спокойно ответил парень, скрестив руки. – Я изучаю эти двери. Они не из Элландарии, если тебе интересно. И если ты сейчас шагнёшь туда, то, скорее всего, станешь чьим-то обедом. Или ужином – зависит от времени суток по ту сторону.
Лирио заморгал. Этот Кейрон говорил так, будто знал больше, чем все эльфы Элландарии вместе взятые. И это настораживало. Но ещё больше настораживала мысль о пропавших детях.
– Ладно, звёздный плащ, – сказал Лирио, скрестив руки в ответ. – Если ты такой умный, то скажи: где дети? И что за гадость творится с этими дверями?
Кейрон улыбнулся – слегка, но с намёком на что-то хитрое.