– Отто не одобрил бы такой свободной торговли. – Йоханнес бросает взгляд на дверь.
Марин вонзает вилку в стол.
– Отто практичный голландец. И в глаза не видал плантации сахарного тростника.
– Чуть было не увидел…
– Он разбирается в делах не хуже нас с тобой. – Она сверлит брата серыми глазами. – Ты же не станешь с этим спорить?
– Не говори за него. И потом, он служит мне, а не тебе. А эта скатерть стоит почти тридцать гульденов, так что сделай милость, перестань портить мое имущество!
– Я была на пристани! Вчера утром бургомистры казнили трех человек, одного за другим. Повесили камень на шею, сунули в мешок и бросили в воду.
За дверью раздается звон тарелки.
– Резеки, фу! – кричит Корнелия, хотя обе собаки мирно дремлют тут же, в столовой.
Йоханнес закрывает глаза, и Нелла гадает, какое отношение утопленники имеют к партии сахара, мнению Отто и желанию Агнес Мерманс пробить брешь в их стенах.
– Мне известно, как тонут люди, – тихо произносит Йоханнес. – Не забывай, я большую часть жизни провел на корабле.
В его голосе звучит угроза, но Марин не унимается:
– Я спросила человека, который убирал пристань, в чем их вина. Он ответил, что у них не хватило золота, чтобы ублажить своего Бога!
Задыхаясь от волнения, она замолкает. Йоханнес понуривается, на его лице почти скорбь.
– Я думал, Бог прощает все. А, Марин?
Ответа он, видимо, не ждет.
Обстановка за столом накаляется, воздух можно резать ножом. Пунцовая Корнелия убирает приборы, и Йоханнес встает. Женщины выжидательно смотрят, но он выходит, энергично взмахивая рукой. Марин и Корнелия, видимо, понимают, что это значит. Марин берется за книгу, которую принесла почитать за завтраком, – «Подлинный глупец» Хофта.
– Он часто так уходит? – интересуется Нелла.
Марин кладет книгу и недовольно ворчит, когда заламывается страница.
– Мой брат уходит, приходит, снова уходит, – вздыхает она. – Это несложно, вот увидишь. Совсем несложно.
– Я не спрашиваю, сложно или нет. А кто такой Франс Мерманс?
– Корнелия, как там попугай Петронеллы?
– Хорошо, моя госпожа. Хорошо.
Корнелия избегает глядеть Нелле в глаза. Сегодня никаких насмешек, словно ее грызет тревога.
– Ему нужен свежий воздух, – заявляет Нелла. – На кухне, наверное, душно. Я хотела бы выпустить его у себя в комнате.
– Он испортит что-нибудь ценное, – возражает Марин.