Тот вновь удивлённо поднял брови.
– Как и все, Фларэтти.
– В таком случае считаете ли вы честным и справедливым упрятать за решётку человека, который не проронил ни слова там, у ворот, и даже не произнёс вашего имени?
– Я не понимаю, к чему вы…
– Мой друг, – проговорил он негромко, но тоном, который не требовал возражений, – стал свидетелем моего недостойного поведения, но он никоим образом не преступил границ закона. И я прошу Вас отпустить его.
– Мессир… – не удержался я.
Корвус закрыл глаза. У меня рухнуло сердце: вся наша история сейчас полетит к чертям.
– Мессир? – Казалось, удивляться Лаэрту уже надоело. – Нечасто я видел, когда «друг», – он произнёс это слово с нажимом, – называет своего спутника «мессиром». Только если один из них выше по статусу. Я задам вопрос ещё раз, и подумайте хорошенько, прежде чем отвечать. Кто вы, Корвус Фларэтти?
Он вздохнул и улыбнулся. Я напрягся и поёрзал, пытаясь убедиться, что печать Его Высочества всё ещё при мне.
– Мой друг не соврал ни в чём, – после недолгой паузы ответил Корвус. – Он просто не сказал, что по старой привычке зовёт меня так, как должен был звать во время последней битвы при Харроудэйне. Вы помните такую?
– Я сражался в двенадцатом полке.
– Мой отец был в третьем.
– Том, что попал под обвал?
– Так точно.
Я смотрел на Корвуса и удивлялся: как ему удалось сохранить самообладание? Тем более, сейчас. Я помнил третий полк. Я даже знал, о ком он говорит. Фобас Арен был отцом его лучшего друга, Салема. Они попали в засаду, двигаясь на север. Горцы встретили их на перевале и завалили горную тропу. Она просто рухнула вниз. Корвус был ещё совсем юн тогда – лет двенадцать, не больше. Горячее стремление сына вступить в армию и пойти в бой Его Высочество принял с гордостью, но не позволил наследнику рисковать жизнью на передовой, поэтому они с Салемом остались в тылу, служили оруженосцами. Весть о гибели Фобаса заставила Салема покинуть службу и вернуться к матери. Больше они с Корвусом никогда не встречались.
Лаэрт испытующе посмотрел на нас.
– Вы странные люди, – проговорил он. – Но из уважения к вам и вашему прошлому я отпущу сеньора Рано. Что до вас, Корвус…
– Это серьёзная проблема, не так ли? – Спросил вдруг он, перебивая герцога. Я испугался, что терпению Его Сиятельства сейчас наступит предел. – Я имею в виду все эти убийства. Их уже три, и, кажется, нечто, их совершившее, не собирается останавливаться. Нам сказали, нападения начались в середине лета, сразу после празднования Солнцестояния.