– Ты Голем? – спрашивает она дрожащим голосом.
– Да – отвечает тот, коверкая слова – Непохож?
Махараль произносит несколько фраз на незнакомом мне языке. Голем послушно кивает, вытаскивает откуда-то из темноты подсвечник, зажигает свечу от тлеющего уголька в камине и уходит вверх по неясно высветившейся в углу винтовой лестнице.
– Вы наверное устали? Присядьте сюда – предлагает хозяин.
“Сюда” означает диван по другую сторону камина и напротив хозяйского кресла. Я колеблюсь перед тем как сесть. А что если это тот самый диван, знаменитый транслятор М-поля из Соловца? Но ведь тогда сидеть на нем опасно. Однако Наоми уже залезла с ногами на кожаное чудовище. Опасливо потрогав тускло поблескивающую в свете камина (и еще не облезлую) кожу, я осторожно сажусь рядом с ней.
– Думаю, что сумею вам помочь – говорит Махараль – Сейчас вернется наш общий друг…
Скрипят ступеньки и Голем, вероятно услышав его слова, спускается по лестнице. В руках у него две глиняных кружки без ручек. Их он ставит на каминную полку.
– Пейте – предлагает Махараль – На улице холодно и вам не помешает согреться.
– Что это? – подозрительно спрашиваю я.
– В твоей кружке горячее вино, а у девочки настой из трав. Сейчас добавлю немного магии. Совсем немного.
И он колдует над кружками, наливая по каплям что-то из сосудов на полке. Подозреваю, что в кружке Наоми действительно магия, иначе как объяснить то, что она с удовольствием пьет травяной чай, который раньше терпеть не могла. В моей кружке глинтвейн и, несомненно, тоже магия, потому что до сих пор мне не доводилось пробовать такой вкусный напиток.
– А теперь вам пора – Махараль встает – Голем вас проводит.
У меня еще миллион вопросов, но Бен Бецалель смотрит мне в глаза и я понимаю, что ответов больше не будет. Голем цепляет к поясу длинный кинжал, засовывает в петли перевязи два коротких метательных ножа, набрасывает свой бурый плащ, но капюшон не поднимает.
– Vamos5 – говорит он.
Мы прощаемся с гостеприимным хозяином и выходим следом за Големом, уже вынувшем факел из подставки. Пройдя несколько шагов по Широкой, он оборачивается, проверяя, следуем ли мы за ним, и сворачивает налево. Это должна быть Майзелова улица, но я ничего здесь не узнаю, лишь все те же мрачные дома, облицованные неровным камнем. Луна (а может и Месяц), выглядывает из прорехи облаков и ее свет отражается в мертвых окнах. Впрочем, в одном из них горит тусклый свет не то свечи, не то лучины и мне становится легче на душе. Наоми внезапно выхватывает свою ручонку из моей руки и вприпрыжку подбегает в Голему, идущему немного впереди. Я боюсь потерять ее в кромешной тьме прошлых веков, приближаюсь и слышу их разговор. Голем с трудом выдавливает ивритские слова, но Наоми, как ни странно, его прекрасно понимает. Наверное привыкла к нашему с Аленой корявому ивриту.