– Ты – славный зверь, – сказал прочувствованно. – От тебя хорошо
пахнет, я уже привык.
Глаза кота сузились в щелочки.
– Забавный бобик, – пробормотал он. – Ну, пахнет от тебя тоже,
положим, неплохо. Но это не помешает мне тебя убить, если что. Имей
в виду.
Рамон не столько оскорбился, сколько удивился.
– Не знаю, убьешь или нет, – сказал он дружелюбно, не в силах
отвлечься от вкуса воды, припахивающей котом, долго стоявшей в
алюминиевой миске, тепловатой, но прекрасной, – только не понимаю –
зачем тебе пытаться?
Кот задумчиво рассматривал собственную руку – длинный свежий
шрам с тыльной стороны. Потом проговорил не спеша:
– Да ты что, еще не понял, где находишься, бобик?
Рамон снова принюхался. Теперь, когда жажда ушла, голова
прояснилась, кроме запахов пришли звуки – такие же скверные, как и
запахи. Вдалеке, будто за стеной, кто-то скулил, как больной щенок
– скулеж моментами переходил в подвывание, а потом снова в скулеж.
С другой стороны лаяли, вернее, взлаивали истерическим фальцетом, а
потом кто-то расхохотался пронзительно и безумно, и смех оборвался
визгом.
Сумасшедший дом какой-то, подумал Рамон, а вслух сказал:
– Приют для бродяг? Да?
Кот искоса взглянул на него. В громадных раскосых глазах впервые
мелькнула капелька тепла.
– Бедный бобик, – протянул он с каким-то даже сожалением. – Ты
домашний, да?
– Я служебный, – сказал Рамон. – Я из Службы Безопасности.
Кот вздохнул.
– Хоть об этом-то молчи, дурачок, – сказал он совсем тихо.
Его тон не особенно Рамону нравился. Не представлялось возможным
хорошенько понюхать кота, а надо бы как следует нос ему обнюхать,
виски, руки на сгибах локтей – а еще дельно бы весь низ нормально
обнюхать. Из-за недостатка обонятельных данных Рамон чувствовал
себя несколько скованно в суждениях. Кошачий запах, пропитывающий
клетку, казался слишком абстрактным, в нем было слишком много
усталости, злости и застарелой боли – а важные подробности как-то
сгладились, нивелировались. Но если судить по этому общему запаху,
кот родился не раньше Рамона. А может, и позже. А младший не должен
так...
Распоряжаться? Командовать? А если он пытается предупредить?
Откуда коту знать Кодекс Стаи? Они же анархисты, коты. И эгоисты. И
нет у них ни совести, ни моральных устоев.
Рамон снова вспомнил, что собирался быть корректным. Хотел
спросить, что кот имеет в виду – но тут где-то далеко хлопнула
тяжелая дверь. Те, сумасшедшие, подняли такой гам, что в общем лае,
вое и стонах Рамон не мог ничего разобрать.