Наконец дали добро на швартовку, как раз на моей вахте. Прикинул по времени: часа за четыре подгребем к причалу, к концу вахты управимся, потом можно сразу и в город махнуть.
К борту судна подвалил маленький катерок с лоцманом.
– Боцману, электрику на бак, – донеслась команда капитана с рулевой рубки. – Палубной команде приготовится к авралу.
По команде с мостика запустили главный двигатель, проверили параметры работающих механизмов, доложили обстановку.
– Все нормально, передаем вам управление главным двигателем, – сообщил я наверх.
– Принято. Берем управление на себя, – ответил вахтенный помощник капитана.
«Ну все, теперь пусть они сами крутят, как хотят», – подумал я, поудобней усаживаясь в кресло. Палуба мелко задрожала, двигатель отработал на задний ход, якорь медленно поднимался из воды. Наконец дали малый вперед.
Судно шло в маневренном режиме, изредка меняя скорость в зависимости от ситуации. Наверху, на мостике, было спокойно, у нас тоже все на мази: все вертится, крутится как положено. В мыслях я уже перебирал, какую модель магнитофона куплю в Гонконге: двух кассетный Шарп или все-таки Сони. В предвкушении покупки даже потирал руки от удовольствия. Давненько мечтал попасть сюда, и вот свершилось!
Но тут я почувствовал, что на мостике происходит что-то неладное: нервные восклицания, отдельные крики доносились через громкоговоритель. Сходу дали стоп машине, потом полный назад, опять вперед, – какие-то непонятные судорожные движения. Предали управление двигателем опять нам, в машинное отделение, потом по команде перешли вообще на ручное управление, чтобы быстрее разворачивались лопасти гребного винта для изменения скорости судна… Появилось ощущение, что назревает какая-то внештатная ситуация. В голове прокручиваются всякие нехорошие мысли. Или нас куда-то несет в сторону, не дай бог на берег, или, еще хуже, на какое-нибудь судно. Тут уже не до бережного отношения к двигателю – нагружаем по полной программе, на все сто процентов. Главное – выкрутиться из этой ситуации. А, судя по всему, там наверху она была напряжена до предела.
Вдруг мы почувствовали удар о корпус судна. Настолько сильный, что все, находившиеся в центральном посту управления, по инерции попадали на пол. «Неужели ударились о причал? – была моя первая мысль. – Хотя, нет, рано. До него еще далеко идти…» Через короткий промежуток времени произошел еще один удар, послабее, судя по всему в середину корпуса судна. Потом еще, небольшой, тихий, будто кто-то нежно толкнул нас в корму. Тут же дали команду «стоп машина» и бросили якорь. Все команды с мостика прекратились, наступила тишина, как перед бурей. Мы в растерянности молча смотрели друг на друга. И тут к нам спустился бледный моторист.