– А что за напасть на Енисей-то идти? Тунгусов гонять что ли? Это можно, распоясались поди совсем, чертово семя. – Рассмеялся Петр.
– Острог на Енисее ставить будем. – Начал было Черкас, но осекся и повернулся к воеводе. – Правильно я говорю, Иван Семенович? Ведь за этим экспедицию снаряжаем?
– Государь наш Михаил Федорович так повелел. Будем на реке Енисее острог закладывать, людишек местных к присяге царской приводить, да крестить на православный манер. – Куракин обвел взглядом присутствующих и остановился на Албычеве. – Для того тех десяти казаков, что ты из Пелыми привел, маловато будет. – Воевода повернулся к сотнику. – Сколько ты, Черкас, готов стрельцов Тобольских отправить к Енисею? Чтобы только не в ущерб городской обороне было.
– Три десятка стрельцов подготовлены уже и хоть сейчас готовы выступить в поход. – Отрапортовал стрелецкий сотник.
– Это хорошо, но все равно мало – Куракин на минуту призадумался скомкав бороду в кулак и прикрыв глаза. – А есть у меня думка такая, – он снова обвел всех взглядом – полсотни казачков годовальщиков, в Кетском остроге, службу свою кончили и отправляются они сейчас домой за Каменный пояс. Кто на Яик, а кто и подальше, на Дон. Ты, Петруша, с ними потолкуй, может кто из них и изъявит желание службу в Сибири продолжить уже под твоим началом. Тем более что недовольны они службой у Кетского воеводы Челищева, возвращаться к нему обратно, через год, не хотят.
– Потолковать-то оно конечно можно. Только сам же говоришь, воевода, что не хотят они больше служить в Сибири. – Развел руками Албычев.
– Так то, у Челищева они служить не хотят, а тебя-то они ведь еще и не знают. Посули прибавку к жалованию, да кормовых чуток прибавь вот они и клюнут. Имей в виду, Петр, государь наш Михаил Федорович рассчитывает, что острог новый не только границы государства российского раздвинет, но и поможет казну государеву пополнить за счет новых ясачных земель, а потому денег казенных на это жалеть никто не станет.
– Для такого дела я бы тоже мог полсотни своих ратников выделить, – встрял в разговор вогульский князь Василий. До этого он смиренно молчал и только головой крутил, не понимая о чем говорит, этот строгий бородатый воевода.
– Тебе, князь, разве гоже со своими-то соплеменниками воевать? – Сурово покосился на национала воевода. Возвращайся-ка ты лучше в свою вотчину «кондинскую», да обеспечь мне «ясак» как полагается. У тебя, князь, за прошлый год еще недоимка имеется, а уж пришла пора новых платежей. Вон Агафон не даст соврать. – Куракин повернулся к подьячему. – Верно, я говорю, Агафон?