Пока мы идем по кварталу, мой телефон жужжит: новое сообщение. На минуту я забываю, что Энн поменяла имя в списке контактов, и не понимаю, почему мне пишет какой-то Взгляд Хаски.
Взгляд Хаски. Как тебе Сан-Диего? Лучше Майами?
Наоми. Тут красиво. Я могу и не вернуться.
Взгляд Хаски. Нельзя принимать такое важное решение, не сходив со мной на свидание.
Наоми. Неплохая самооценка! Думаешь, что одно свидание может заставить меня передумать?
Взгляд Хаски. Это будет не одно свидание.
Я перечитываю его сообщение, пытаясь понять, как от простого предложения у меня растекается тепло по всему телу. Начинает кружиться голова, и я понимаю, что задержала дыхание. Не знаю, как отвечать на такой флирт. Я делаю глубокий вдох, а потом печатаю.
Наоми. Да? Кто-то так уверен в себе. А если после первого ты меня возненавидишь?
Взгляд Хаски. Этого не будет.
Наоми. Чем сегодня занят?
Взгляд Хаски. Зависаю с семьей и жалею, что не гуляю по пляжу с милой девушкой из прогноза погоды, с которой недавно познакомился…
Я вздрагиваю, когда Энн хватает меня за руку и дергает на другую сторону тротуара.
– Земля вызывает Наоми! Ты правда не видела столб?
– Что? Ой.
Я оглядываюсь и понимаю, что Энн только что не дала мне глупо врезаться головой.
– Чему ты улыбалась? – спрашивает она, указывая на телефон. А потом сужает глаза с понимающей улыбкой. – Это Взгляд Хаски, да? Шлет тебе сексуальные фотки?
Я смеюсь.
– Нет. В смысле: да, это он, но нет, он не шлет мне фотки. – Телефон снова вибрирует, но я прячу его в карман, не посмотрев, а то вдруг Джейк решит опровергнуть мои слова. – Идем. Вон к тому дому.
Крайний дом с угла зарос кустарником так, что по дорожке ко входной двери невозможно пройти. Приходится обходить изгородь, чтобы добраться до крыльца. На этой улице нам долго не везло: дома стояли сплошь под сдачу отдыхающим. Но за последним домиком явно не ухаживают так тщательно, и я надеюсь, что местные жильцы обитают тут какое-то время.
Звонка нет, так что я стучу в деревянную дверь и принимаюсь ждать. Где-то в доме радостно тявкает собачка. Через минуту нам открывают, и на пороге появляется хрупкая старушка в очках, из-за которых ее глаза кажутся просто огромными. Питомец все еще тявкает откуда-то из задней комнаты.
– Доброе утро, мэм, – говорю я. – Надеюсь, я вам не помешала.