Последний Туарег - страница 14

Шрифт
Интервал


Его разозлило, что никто из туарегов, живших в этой убогой деревне и щедро получавших от него деньги, не удосужился предупредить, что имажагены требуют его голову. После длинной череды проклятий он приказал своим людям перерезать им всем глотки.

Однако его заместитель, всегда рассудительный и невозмутимый Юсуф Кассар, убедил его, что, скорее всего, те уже сбежали, а если им всё же удастся кого-то найти, это лишь отнимет время и усложнит ситуацию.

– Уже ничего нельзя усложнить больше, чем это есть, – раздражённо ответил его начальник. – Что бы мы ни делали, они всё равно покончат с нами. Но признаю, ты прав: лучше всего выбраться из этой ловушки как можно скорее и дать бой там, где мы умеем это делать лучше всего – в пустыне.

Пустыня стала их единственным союзником, когда они решили оставить проклятого диктатора, который, находясь у власти, обращался с людьми как с собаками, а увидев смерть вблизи, оказался способен лизать ботинки тем, кто, как он полагал, мог его спасти. Омар вспоминал, как тот дрожал и стонал, неспособный смириться с тем, что всего за несколько месяцев превратился из самоуверенного тирана, которого боялись и позорно лебезили перед ним многие мировые лидеры, в отвратительную марионетку с отталкивающим лицом и глазами безумца. Когда он не скулил, то нервно грыз кость козы.

Он получил двойное удовольствие, предав его. Не только потому, что тот был ничтожеством, которого скоро поймают на крючок, но и потому, что, оставив его, он прихватил с собой часть денег, предназначенных для подкупа пограничных патрулей.

И платили они немало, это он мог подтвердить.

Карманы множества военных и политиков соседних стран значительно разбогатели благодаря тому, что легион родственников, друзей и сторонников Каддафи платили целые состояния за побег из ада, в который превратилась Ливия. Лишь немногие правительства предоставили убежище бесплатно, руководствуясь гуманностью, тем, кто на протяжении многих лет вели себя бесчеловечно.

Редко когда само выживание стоило так дорого. Те, кто не был готов заплатить назначенную цену, оставались по ту сторону границы, ожидая, пока у них взыщут кровью за ту кровь, которую они помогли пролить.

Понимая это, в тот день, когда Омар эль-Кебир заметил на горизонте патруль, который преградил ему путь, ему даже не пришло в голову дать отпор. Он просто сообщил своему грязному лейтенанту, что готов заплатить сто тысяч долларов, если им позволят продолжить путь.